Пресса

Спектакль Андрея Могучего «Счастье»: Оттенки синего

Фестиваль «Золотая маска» показал на сцене МХТ спектакль петербургского Александринского театра «Счастье». Необыкновенно эффектная феерия режиссера Андрея Могучего и сценографа Александра Шишкина объясняет современным детям и их родителям, что путь к счастью лежит через жертву и самоиронию.
Андрей Могучий и Константин Филиппов сочинили эту сказку по мотивам «Синей птицы» Мориса Метерлинка для нынешних юных обладателей айфонов, которые вряд ли бы разделили восторг бедных, вечно голодных героев Метерлинка по поводу очень вкусно сваренного бабушкой супа с капустой. Чтобы донести основную идею своего спектакля, Могучий и художник Александр Шишкин заговаривают с нами словно бы на языке современных детей — красочном и эклектичном.

Огромный, толстый, стоящий на котурнах папа (Сергей Паршин) в пронзительно оранжевой курточке, такая же высокая мама (Елена Зимина) в платье колокольчиком, их маленькие дети — Митиль (Янина Лакоба) и Тильтиль (Павел Юринов) — с клоунскими носами, Тильтиль еще и с забавными зелеными ушками, собаки Тобик и Бобик (Виталий Коваленко и Андрей Шимко) — они и в самом деле напоминают яркий детский рисунок, на котором папа, конечно же, самый большой, мама самая красивая, а собаки — зеленые.

Поэтому и неудивительно, что скорая помощь сначала мчит в мультфильме (в спектакле вообще много первоклассной анимации), а затем въезжает прямо в дом, доктора с носилками пританцовывают и укладывают на них маму, которая вот-вот родит старшим детям братика, наконец, соседка сверху (Виктория Воробьева) под восторженный смех в зале спускается посидеть с осиротевшими детьми с верхнего этажа на лыжах. Все это не только блестяще демонстрирует, как кажется, все возможные на сегодня достижения сценического языка, но и воспроизводит детскую картину мира. Это в ней легко совмещаются мультики, куклы, сладкое предвкушение Нового года и отчаяние, но не оттого, что маму забрали в больницу, а потому что будущий братик все испортил, значит, и Дед Мороз (но лучше пусть их будет два, чтобы и подарков было в два раза больше) не придет.

Но в последнем действии совершается перелом — в тот самый момент, когда зритель юный вполне уже счастлив оттого, что в этом спектакле все так прикольно, а взрослый, вздохнув, понимает, что «спецэффекты» не замаскировали от его проницательного взгляда дефицита содержания, блестящая инфантильная обертка рвется. Сцена обнажается. Никаких мультиков и пляшущих скелетов — голая тьма.

В ней Митиль борется с царицей Ночи (Юлия Марченко) за «птицу» — душу мамы, которая должна погибнуть, чтобы родился ребенок. Митиль отчаянно торгуется, она готова отдать любимые игрушки, туфельки, даже смартфон, который ей скоро подарят, пока не выясняется — нужна ее жизнь. Девочка соглашается и на это. И выигрывает. Спектакль завершается всеобщим праздником, братик рождается на свет, все поют и радуются — счастливая семья, два шутовских Деда Мороза, зеленые псы и прозревшие души вещей. Но осторожнее, не торопитесь ликовать без оглядки. Весь строй этой многослойной и насквозь ироничной буффонады напоминает еще и о том, что счастье — хрупко, не гарантированно, неотделимо от жертв и меньше всего напоминает сладкий плакатик с сияющей матерью и младенцем, который однажды мелькнет на сцене.