Театральная компания ЗМ

Пресса

17 февраля 2013

Трус не играет в театр

Анна Гордеева | Газета «Московские новости»

В прошлом сезоне театры осовременивали классику и отбивались от ревнителей нравственности. Анна Гордеева рассказывает о самых-самых громких и обсуждаемых событиях фестиваля «Золотая Маска».

Фестиваль «Золотая маска» набирает обороты — с сегодняшнего дня конкурсные показы пойдут почти ежедневно. В этом году в шорт-листах 18 драматических спектаклей, 11 опер, девять балетов, три кукольных спектакля, пять постановок, определенных в категорию «эксперимент», и пять спектаклей современного танца. Все они были выпущены в России в сезоне-2011/12. Лауреаты будут названы 16 апреля на торжественной церемонии в Музыкальном театре имени Станиславского и Немировича-Данченко. Номинаций масса — жюри выберет лучших не только среди актеров и режиссеров, но и среди художников, композиторов и дирижеров. Рискнем предложить еще несколько вариантов номинаций.

Самый громкий скандал на премьере


Опера Большого театра, всегда остававшаяся в тени балета, давным-давно не вызывала таких бурных чувств у публики: на премьере крики «браво!» смешивались с криками «позор!», из лож раздавался свист и громогласные саркастические комментарии, кто-то собрался выяснять отношения врукопашную Проблема, конечно, была в несовпадении ожидаемого и предъявленного: завершение реконструкции исторической сцены рекламировали в таком приторно-советском духе, что публика ждала чего-то в духе сказок Александра Роу. Но ставить «Руслана и Людмилу» был приглашен лучший из сегодняшних оперных режиссеров Дмитрий Черняков — и театр получил историю о том, как Финн и Наина устроили юным влюбленным череду испытаний. Все сказочные приключения сюжета — притворство, вранье: и поле, «усеянное мертвыми костями» (изображавшие убитых ратников актеры деловито встают сразу после того, как их увидел Руслан, и уходят), и древняя Русь — лишь китчевая декорация в ресторане, где играется свадьба. Вот только музыка — настоящая, и любовь — настоящая, и ее торжество над мороками в этой постановке в точности соответствует идее великой оперы.



Самый громкий скандал перед премьерой


Все началось с письма какой-то матери: спасите, общественность, — Музыкальный театр собирается пропагандировать педофилию, и детей из хора театра заставляют в этом участвовать. Мать поискали — не нашли, оказалось, ни у кого из младенцев, поющих в детском хоре, среди родственников нет таких пылких авторов. Но, конечно, общественность насторожилась, и администрации театра пришлось оправдываться: мол, придите, посмотрите, мы ни в одном глазу. Обсуждалось все долго, после премьеры разговоры кончились мгновенно: ничего «такого» на сцене не происходило. Да, «тема» была, но «пропагандой» и не пахло: режиссер, англичанин Кристофер Олден, превратил шекспировскую странную сказку (в которой, напомним, королева эльфов яростно отказывается отдать мужу зачем-то необходимого ему малолетнего пажа) в видение современного взрослого человека. Он собирается жениться, но не может забыть того, как в бытность учеником закрытой школы стал жертвой учителя. Страдание и болезненная влюбленность, дикий нерв и упадок сил — фантастическая опера Бриттена отлично спета и сыграна артистами Музыкального.


Самая женская роль


В «Лире», что поставил Константин Богомолов в петербургском театре «Приют комедианта», все женские роли отданы мужчинам, а мужские — женщинам. В центре спектакля изумительная актриса Роза Хайруллина — она Лир. Действие перенесено в наше отечество конца 30-х годов, и Лир так вкрадчив, так пугающ и так омерзителен, как был вкрадчив, пугающ и омерзителен товарищ Сталин. Игра Хайруллиной — почти клоунада, но она из тех клоунов, на которых держится театральный мир.


Самое ласковое посвящение эльфу Добби


В номинацию «эксперимент» попадают постановки, которые экспертный совет не понимает куда пристроить — понятно, что спектакль хорош, но куда ж его девать? В этом году туда ссыпали почему-то один из спектаклей современного танца («История солдата») и один мультимедийный перформанс («Полнолуние»). Более понятно присутствие именно в «эксперименте» документальной драмы («Узбек» Театра имени Йозефа Бойса и Сахаровского центра). И конечно, в «эксперименте» оказался «БерлусПутин» Театра.doc — таким образом экспертный совет застраховался от обвинений в радикализме: все-таки пьесу Дарио Фо, где сравниваются два президента и появляется маска домового эльфа из фильмов про Гарри Поттера, не каждый спонсор оценит. А эта номинация отмазка: ну вы же видите, мы сами считаем этих остроумных подвальных жителей слегка маргиналами.


Самая смелая актриса, соревнующаяся с Кирой Найтли



«Анна Каренина» — непривычный для Театра имени Вахтангова спектакль: в нем нет ни одного слова. Литовская хореографиня Анжелика Холина превратила роман Толстого в танцспектакль для драматических артистов — и вахтанговские юные актеры лихо сигают через барьеры в сцене скачек (лошадей на сцене, понятно, нет, и прыгать приходится самим), а Евгений Князев в роли Каренина неприятно перебирает пальцами. Заглавная роль досталась недавней выпускнице Щукинского училища Ольге Лерман — и актриса точно сыграла (станцевала!) и гордость Анны, и страсть, и отчаяние.

Самый прославленный номинант


Римас Туминас поставил спектакль-дивертисмент для ветеранов театра: народ идет смотреть на Юлию Борисову, Василия Ланового, Галину Коновалову и других «священных чудовищ». Здесь Брехт соседствует с Артуром Миллером, а Дюрренматт — с Достоевским. Юрию Яковлеву в этом дивертисменте предназначена роль из бунинских «Темных аллей» — и эту роль он играет почти только голосом, крохотное изменение интонации производит громоподобное впечатление.



Самая разговорчивая балерина



Это и Мариинский театр, и не совсем он — программа «Диалоги» появилась по личной инициативе Дианы Вишневой, она сама выбирала и хореографов, и партнеров, с которыми хочет поговорить в танце. В результате — блестящий набор имен, который не может пока обеспечить ни один театр страны. Три одноактовки представляют три эпохи в истории балета. «Лабиринт» — шедевр, созданный в 1947 году гранд-дамой американского модерна Мартой Грэм; в основе сюжета — миф о Минотавре. Вот только никакого Тесея на сцене нет — Ариадна вынуждена сама идти на встречу со зверюгой, сражаться с ним и побеждать. «Диалог» — маленькая love story, специально поставленная на Вишневу гамбургским гуру Джоном Ноймайером, насмешливая и нежная повесть о том, как порой трудно существовать рядом мужчине и женщине — и как невозможно друг без друга. И наконец, «Объект перемен» Пола Лайтфута и Соль Леон — отчаянное сражение героини со смертью, сочиненное нынешними правителями Нидерландского театра танца.



Самый стеклянный спектакль


«Просторная, красиво и со вкусом меблированная гостиная», которую Генрик Ибсен обозначил местом действия своей пьесы «Гедда Габлер», превратилась в спектакле Камы Гинкаса, оформленном Сергеем Бархиным, в стеклянный аквариум. Прозрачные стены, прозрачная мебель — в таком доме просто сойти с ума, что и делает главная героиня. Не шикарная женщина, которой тесно в доме скучного ученого человека, но злобная девчонка, дергающаяся и взрывающаяся по любому поводу. Эта Гедда вызывает те чувства, что и выкрашенные в дикие цвета подростки, вдруг оказавшиеся в подъезде, — насмешку, раздражение, взрослое сочувствие, но и опаску. Чрезвычайно нетривиальная трактовка старой пьесы и отличная работа исполняющей заглавную роль Марии Луговой.






Самая актуальная классика


Немецкий режиссер Матиас Лангхофф — трогательный идеалист. В интервью местной саратовской газете он сказал, что, «выходя после спектакля, зритель задумается, что же именно привело к такому плачевному финалу, и постарается в своей жизни избегать подобных поступков». Впрочем, может быть, он просто слишком врос в материал и воспроизводит представление о театре древних греков — они, как известно, полагали, что посещение драматического спектакля может улучшить человека. Но на сцене не Древняя Греция: дети Эдипа смотрят перед сном «Конька-Горбунка», а объявления о том, что в городе чума, отпечатаны типографским способом.




Самый аутентичный худрук


Пермский театр в этом году приезжает в Москву с программой весьма немаленькой: две оперы и два балетных вечера. И в каждом из спектаклей номинирован худрук театра Теодор Курентзис: он отмечен четырежды, за Cosi fan tutte, за Medeamaterial, «Свадебку» и «Шута». Диапазон, таким образом, огромен: в опере от аутентичного Моцарта (Cosi fan tutte) до нашего современника Паскаля Дюсапена, одного из радикальных сочинителей сегодняшней Франции, в балете и Стравинский («Свадебка», право на исполнение которой театру удалось получить у живого гения Иржи Килиана — особенная гордость театра), и Прокофьев («Шут», когда-то ставший самым рискованным экспериментом дягилевской антрепризы — балет ставил художник Михаил Ларионов, а ныне превратившийся в эксперимент вдвойне — не только декорации Ларионова сотворили, но и хореографию новую придумали). В качестве бонуса к конкурсной программе театр привозит два дивных баланчинских балета (Monumentum pro Gesualdo и Kammermusik 2) и одноактовку Раду Поклитару «Геревень» — постапокалиптический кошмарик, сделанный со свойственным хореографу отличным чувством юмора.



Самый короткий спектакль


10 минут — и вы свободны. Крохотная (два предложения) пьеса Павла Пряжко поставлена Дмитрием Волкостреловым и сыграна Павлом Чинаревым. Герой всего лишь моется в душе и, завернутый в полотенце, проходит по коридору — а вы потом неделю будете думать, что там произошло.



оригинальный адрес статьи