Пресса

Поговори с ними

В неконкурсных программах «Золотой маски» всегда ощутимо присутствие театров из Балтийских стран. В этот раз, что непривычно, обошлись без литовских спектаклей. В программе «Новая пьеса» – эстонский опус Talk to me и два латвийских спектакля: «Легионеры» рижского Театра «На улице Гертрудес» и «Ставангер. Pulp people» Лиепайского театра драмы. Последний поставил наш Константин Богомолов по пьесе российского же драматурга Марины Крапивиной.


Люди, знакомые с историей вопроса, говорят, что пьеса Крапивиной весьма востребована на всяческих драматургических читках и лабораториях и впервые была поставлена в Таллине молодым российским режиссером Юрием Муравицким. И что Богомолов ее несколько переиначил. Во всяком случае, когда смотришь лиепайский спектакль, удивляешься именно банальности материала и интонации – сколько уже подобных страшных, абсурдистских сказок про больную, умирающую Европу мы видели. А саркастическим ощущением жизни на задворках пропитаны в последние годы многие спектакли прибалтийских мастеров – Алвиса Херманиса, например. Так что в послужном списке Богомолова «Ставангер» кажется чем-то необязательным – закреплением чужого опыта. И даже эффектное решение действа как шоу за стеклом не подкупает. Видно, как актерам там неудобно. Так и было задумано? Тесная коммуналка-Европа, где все трутся боками, но каждый одинок и к другому относится с подозрением. Это-то понятно, а дальше что? Эта очевидная метафора прочитана и понята в первые минуты спектакля, а актерам надо играть дальше…


Два семейства представлены в «Ставангере» – латвийское и норвежское. В Латвии плохо с работой, социальная сфера ни на какие европейские нормы не тянет. А главное – всеобщая депрессия, отсутствие перспектив. Героине 30 лет, а детей они с мужем заводить не решаются. Как и на что их растить, непонятно. К тому же есть дочка мужа от первого брака и парализованный дедушка, требующий ухода. От всего этого она однажды отваливает в Норвегию – к бойфренду по переписке. В Норвегии жизнь благополучная, но невыносимо однообразная. Бойфренд, его бывшая жена и сын-даун оказываются наркоманами, и вообще тут никто не знает, что это за страна такая – Латвия. «Это ведь где-то в России?» Нет, тут тоже счастьем не пахнет. Женщина возвращается домой, и безрадостный круг замыкается.


Какая-то патологическая северная замкнутость, некоммуникабельность – в фокусе размышлений участники композиции Talk to me, а это эстонцы и финны. Особенность национального характера (братские народы близки по менталитету) в том, что они молчаливы и созерцательны, тянутся к уединению – и в то же время страдают от одиночества. Сначала трудно понять, зачем это все – эти обрывочные истории-монологи из жизней пятерых застенчивых людей. Музыкант, актер, танцовщик, акробатка и околомузыкальная девушка. Потом втягиваешься. Ощущаешь, что это особый театр, требующий большей, чем обычно, чуткости. Таким людям приоткрыться – настоящий подвиг, и спугнуть их порыв было бы жестоко.

Рассказы о первой любви, о том, как тяжело найти себя в творчестве и доказать миру право на существование, складываются в мозаику. Дают поддержку – раз мы смогли, такие странные и неяркие, значит, и вы найдете в себе силы идти своим путем. Примечательно, что поставил Talk to me хореограф Март Кангро и заставил исполнителей объясняться с залом именно что словами, а не только привычными им, невербальными способами художественного выражения. «Разговор очень важен, – говорит один из них. – Разговор способен спасти отношения, если они пошли на убыль». В конце спектакля все пятеро собираются в кружок и азартно исполняют на каких-то детских, примитивных дудочках мелодию One way ticket. Возникает хрупкая атмосфера единения. Перед нами чудики, но никак не pulp people.