Пресса

«Sepia» и «Едоки» на «Золотой маске»

Тридцатиминутная "Sepia" сочинена Татьяной Багановой — той самой, которая совсем недавно выручила Большой театр, поставив в нем "Весну священную" Стравинского вместо британского авангардиста Уэйна Макгрегора, отказавшегося ехать в Москву. Вместе с Багановой впервые появился на академических подмостках и отечественный contemporary dance, что вызвало шок не только у правоверных хранителей традиций: даже вполне прогрессивные балерины отсеивались с репетиций пачками. В результате в спектакле Большого театра участвовали пять артистов екатеринбургских "Провинциальных танцев", которых сейчас можно будет увидеть в родной среде обитания. "Sepia", поставленная на музыку Авета Тертеряна,— один из самых завораживающих спектаклей Татьяны Багановой. Вдохновленный романом Кобо Абэ "Женщина в песках", он струится, ласкает и, в конце концов, погребает зрителя, как тот самый песок, который стал основой сценографии и в струях которого персонажи "Sepia" ведут свои экспрессивные пластические монологи и диалоги. "Песок в спектакле одновременно является средой обитания героев, символом времени и внешним фактором, трансформирующим тело и сознание",— объясняет Татьяна Баганова, и для того, чтобы погрузиться в созданный ею удивительный мир, больше ничего и не нужно знать.

"Едоки" московского Театра-студии современной хореографии — произведение коллективное: под руководством постановщика Екатерины Кисловой хореографию сочиняли все пять исполнителей, среди которых Роман Андрейкин — единственный обладатель "Маски" среди множества российских "контемпорарщиков". Спектакль рожден под воздействием живописи и писем Ван Гога: его "Едоки картофеля" дали название этому 45-минутному брутальному, чисто мужскому действу. Оно разворачивается среди типичного ван-гоговского реквизита (стол, стулья, подсолнухи) и грубо оструганных досок, с помощью которых танцовщики будут выстраивать не только сценическое пространство, но и художественные метафоры.