Пресса

Лев Додин и его артисты напомнили нам, кто на самом деле – враг народа

В Москве – двухнедельные гастроли Малого драматического театра Петербурга, организованные фестивалем «Золотая маска».


Афиша: «Три сестры», «Коварство и любовь», «Жизнь и судьба», «Бесы» — от романтизма до социального гротеска и трагической военной эпопеи. Все — в постановке лидера коллектива Льва Додина. А в центре программы — спектакль, название которого в нашей стране прочитывается с особым смыслом: «Враг народа».



Впечатление от пьесы Генрика Ибсена сильнейшее: она не просто мощна, но словно написана не 130 лет назад, а сегодня, и не в безбурной Норвегии конца XIX века, а поближе к родным пенатам. Лишнее подтверждение тому, что несмотря на все границы и внешние различия, по сути, люди во всем мире приблизительно одинаковы, и по малым признакам общественной беды чуткий художник может предсказать катастрофы гигантского масштаба.

Хоть Ибсен и классик, стоит напомнить содержание: в маленьком городке открыт целебный водный источник, и на нем держится все городское благополучие. Однако в благостную гармонию вторгается диссонанс: вернувшийся в город после долгой службы в сельской глуши доктор Томас Стокман обнаруживает, что целебная вода заражена ядовитыми стоками от некачественной канализации, которую проложил мэр города. И хотя градоначальник — родной брат Томаса Петер Стокман, доктор, верный профессиональному и человеческому долгу, готовит доклад о бедствии. Уговоры брата не распространяться о шокирующем открытии — ведь это отпугнет курортную публику и лишит город средств к существованию — не действуют. Не действует на правдолюбца и нежелание редактора местной газеты печатать его статью, и отказ поддержать его со стороны хозяина типографии, по совместительству главы обществ домохозяев, трезвости и пр. Даже собственному тестю, местному фабриканту, чьи деньги по идее когда-нибудь должны достаться детям Томаса, он бескомпромиссно бросает обвинение в том, что это именно его кожевенная фабрика своими стоками наполняет канализацию, а та портит воду. Таким образом он уже идет и против материальных интересов собственной семьи... Лишенный возможности напечатать статью, Томас собирает лекцию, а когда его лишают слова и там, обещает выйти на площадь и говорить для всего народа. В итоге его отправляют в отставку как врача, дочь-учительницу увольняют с работы, а ночью неизвестные нападают на дом и устраивают погром...

Вот, собственно, и весь сюжет. Но кто же враг народа? Конечно, он, доктор. Во всяком случае такое обвинение ему бросает местное общество. Однако у доктора иное мнение: главный враг — это солидарное большинство. Та недалекая людская масса, которая не имеет своей воли и дает себя оседлать кучке повязанных друг с другом прохиндеев, таких, как этот типограф — председатель всевозможных обществ, как редактор газеты, как мэр... В финальной сцене доктор посреди разбитого дома произносит монолог, смысл которого: большинство не бывает право. Прав только тот, кто одинок.

Пережим? Возможно, но те, кто испытал на себе шельмование толпой, скажут: лучше такой пережим, чем памятная со школы казарменная формула «единица — вздор, единица — ноль»... Уж не говорю о сталинском времени, впрямую взявшем на вооружение демагогию ибсеновских правителей города и построившую на ней тоталитарный порядок в масштабах огромной страны. Сегодня тебя не посадят в тюрьму с формулировкой «враг народа» и тем более не расстреляют, но на службе вполне могут пригрозить увольнением, если проголосуешь на выборах не за ту партию, а уж если, не дай Бог, наступишь на хвост сильным мира сего, погром, весьма вероятно, устроят не только твоему дому, но и лично тебе: как говорится в таких случаях, «в подъезде собственного дома»...

Что касается качества самого спектакля Малого драматического театра, то в первом действии порой возникало впечатление полулюбительского исполнения: уж слишком главный герой в трактовке Сергея Курышева блаженно-резонерист. У Ибсена это напористый прямолинейный жизнелюб, открытый естественным радостям — семье, любви, вкусной здоровой еде... Здесь — чокнутый заторможенный гений, оторванный от реальности, нудящий с одной и той же интонацией свои максимы. За что любит такого красавица жена (Елена Калинина) — не очень понятно. Да и вся пьеса Додиным упрощена; спектакль, как признался перед показом сам режиссер, представляет скорее канву того, что написано Ибсеном. Например, из списка действующих лиц убраны сыновья Томаса, осталась только дочь Петра (Екатерина Тарасова).

Но удивительно — чем дальше, тем меньше это напрягает. А когда в кульминационной сцене лекции доктор «вытягивает» из себя сенсационное наблюдение: «У меня открылись глаза на невероятно безобразное хозяйничание наших заправил... Они, словно козлы, пущенные в огород, всюду гадят; они становятся поперек дороги свободному человеку, куда он ни повернется, и самое лучшее было бы истребить их, как прочих вредных животных...» , в зале вспыхивают аплодисменты.



Возможно, ради этой правды Додин и приглушил в своих актерах «актерство», чтобы зрители внимали не потрясающему жесту примадонны такой-то и не трепету в голосе премьера такого-то, а точному, как евангельские формулы, тексту великой пьесы. «Обратите внимание, у нас даже костюмы (художник Александр Боровский. — «Труд») такие, что вы не сможете определить их стиль, — сказал до спектакля журналистам исполнитель роли мэра Сергей Власов. — В таких и в XIX веке можно было выйти на улицу, и в наше время человек не привлечет к себе внимания. Они — свои на все времена».

Как и произведение Ибсена.