Пресса

Новосибирский театр оперы и балета отслужил в Москве «Мессу» Леонарда Бернстайна

В фестивальном конкурсе «Месса» значится в категории «Оперетта/Мюзикл». Как ни смешно, это отражает суть дела. «Месса» — не опера, не балет, не продукт драматического театра. Мюзикл — пожалуй. Певцы поют в микрофоны, а в оркестровой яме бок о бок со струнными и духовыми сидит ритм-секция с гитарами и барабанами. Сама манера подачи материала в зал — из мюзикла, и танцев тоже хватает.

При этом замысел произведения невозможно оригинален. Бернстайн копнул глубоко в историю: если сюжеты его же «Вестсайдской истории» и «Кандида» взяты из Шекспира и Вольтера, то здесь он оседлал жанр канонической латинской службы. Месса положена на музыку в своем полном варианте (с интроитом) — с доскональной точностью, от начала до конца. Одновременно Бернстайн столь же смело зачерпнул из современности. Совместно со Стивеном Шварцем он ввел в мессу дополнительные песнопения на английском языке, в которых выражен полный венок сомнений, охвативших человечество во второй половине 1960-х.

Персонажи «Мессы» сетуют на утрату подлинности, идентичности, на душевные травмы, на неуверенность в себе, мире, а самое главное — на утрату веры. Протагонист спектакля — Священник — до поры до времени ободряет их призывами к молитве, но в точке золотого сечения и сам падает духом, круша священные символы.

Музыка Бернстайна в «Мессе» пестра как мир — благостные хоры чередуются с энергичными речевками, пряная бродвейская эстетика соседствует с бесприютным атонализмом. Самая красивая музыка звучит в финале, когда, повинуясь чистому тону детского голоса, Священник вновь обретает веру в самом простом, незамутненном ее выражении, а к нему постепенно подтягиваются голоса солистов и хора со славой Господу на устах.

Появлением творения Бернстайна на российской сцене мы обязаны главному дирижеру Новосибирского оперного театра Айнарсу Рубикису, который признается, что еще в юности, слушая «Мессу» на затертой аудиокассете, мечтал воплотить ее собственными руками. Мечты хиппозной молодости материализовались в зрелой дирижерской работе мастера. Рубикис добился специфичного неакадемического вокала от сугубо оперных певцов; в партии Священника высекает искры живой и симпатичный Дмитрий Суслов.

Поставила «Мессу» в Новосибирске команда соотечественников дирижера. Художник Кристапс Скулте выстроил на сцене монументальную конструкцию, напоминающую одновременно трибуны стадиона и ступени храма. Художник по костюмам Анна Хейнрихсоне противопоставила пеструю уличную толпу белым одеяниям церковного хора. Илзе Зариня и Кирилл Симонов сочинили уместные танцы. Режиссер Резня Калныня безупречно освоила пространство, эффектно раскидав группы хора в соответствии с замыслом Бернстайна. В Москве спектакль новосибирского «колизея» прошел на исторической сцене Большого театра, да и туда еле поместился.

В конкурсе «Месса» соседствует с московской «Русалочкой» — лицензионным продуктом высокого качества — и мюзиклом «Белая гвардия» из екатеринбургской Музкомедии, театра с мощной репутацией. «Месса» не проигрывает им в первую очередь оригинальностью репертуарного выбора и уровнем его воплощения силами традиционного оперного театра.