Пресса

«Золотая Маска» в Липецке – осенний аншлаг!

На прошлой неделе Липецкий Государственный академический театр драмы имени Льва Толстого подвергся самой настоящей оккупации: фестиваль «Золотая Маска» в Липецке ежевечерне собирал аншлаги, и даже приставных стульев не всегда хватало для всех желающих соприкоснуться с жемчужинами театрального искусства.

В прошлом номере «Итогов» худрук академического театра Сергей Бобровский во всех подробностях рассказал о программе театральных мероприятий на ближайшие недели, поэтому повторяться не будем. Напомним лишь, что на прошедшей неделе наш город принимал у себя знаменитый театральный фестиваль «Золотая Маска». Мы встретились с некоторыми важными столичными гостями и хотим поделиться подробностями с нашими читателями.

Театр – это воздушно-капельная инфекция

Российская Национальная театральная Премия «Золотая Маска» учреждена в 1993 году Союзом театральных деятелей Российской Федерации. Фестиваль и премия «Золотая Маска» обрели значительный масштаб и широкую известность в период с 1994 по 2005 год, когда Дирекцию Фестиваля возглавлял Эдуард Бояков. В это время «Золотая Маска» стала главным театральным событием России. В последние годы «Золотая Маска» ещё более окрепла, обогатилась новыми проектами, такими как «Легендарные спектакли и имена», «Маска Плюс», «Лучшие спектакли в городах России, странах СНГ и Балтии». Главная цель «Золотой Маски» – выявление, признание и поощрение таланта. Именно так написано в положении о проведении фестиваля. О том, как фестивальное движение влияет на театральный мир, мы осведомились у генерального директора Национальной театральной премии «Золотая Маска» Марии Евсеевны Ревякиной.

– Если говорить вообще о различных театральных фестивалях в городах России, то качественно спроектированный и проведённый театральный форум всегда полезен для любого города, – убеждена Мария Евсеевна. – Программу требуется формировать максимально тщательно и продуманно. Если она интересная, то зритель знакомится с новыми формами, незнакомым пока театральным языком, открывает для себя любопытные смыслы и оттенки. Это определённое движение, внутреннее развитие зрителя. Но если говорить о фестивале «Золотая Маска», – он не является тематическим, это фестиваль-конкурс, и критерии конкурсного отбора произведений театрального искусства – исключительно художественные. Причём составы и экспертных советов, и жюри меняются каждый год – таким образом мы стараемся добиться максимально объективной и непредвзятой оценки. В экспертные советы, отбирающие спектакли на конкурс, входят и опытные специалисты-критики, и молодые театроведы, в том числе и из регионов. Мы выбираем наиболее интересные, острые, волнующие постановки и в итоге получаем некий срез сезона. Ведь театр – увеличительное стекло, и сквозь эту призму зачастую проходят процессы общественной жизни в тот или иной исторический момент. Драматурги или режиссёры, создавая спектакли, так или иначе пропускают через себя реалии окружающей действительности, чутко откликаясь на некие колебания в мире.

– Если номинанты «Золотой Маски» представляют всё лучшее, что произошло за сезон, можно ли сказать, что фестиваль задаёт определённый тренд в театральной среде?

– Я бы сказала, не задает, а выявляет. Ведь идеи витают в воздухе. И только очень талантливый человек способен первым ощутить веяния времени, экстраполировать его в театральную форму. Как выразился один из наших критиков, театр – это воздушно-капельная инфекция. Помните начало-середину 90-х годов, когда в драматургии царила так называемая «чернуха»? Это была своеобразная примета десятилетия – в стране происходили грандиозные катаклизмы, что и диктовало художественный язык. Прошло время, и теперь драматурги пишут по-иному. Сейчас, например, много внимания к личности, её рефлексии и «вписанности» в ту или иную социальную среду. Несомненно, такая тенденция позитивна, ведь театр и должен обращаться к человеку. Когда мы смотрим хороший спектакль, начинаем сопереживать, невольно примерять на себя те проблемы, с которыми сталкиваются герои, размышлять о них. Процитирую бесконечно уважаемого мною Льва Додина: театр – инструмент человеческой боли. В данном контексте эти слова звучат как нельзя более уместно: в зрительном зале можно испытать то, с чем никогда, возможно, не столкнёшься в жизни и чего не сделаешь впоследствии. Театр отражает самые невообразимые конфликты человеческой души.


– Соглашусь, что инструмент боли – вполне подходящее определение применительно к высокой трагедии. Но как же быть, предположим, с антрепризой, так популярной в народе, где ставятся почти исключительно комедии? Ведь комедийный жанр – в высоком смысле слова – способен служить проводником не только пошлости, но и самых тонких аспектов бытия. С другой стороны, зачастую, кроме низкопробного юмора в современных антрепризных постановках не найти ничего полезного, не то что – катарсиса…

– Поставить качественную комедию порой гораздо сложнее, нежели добротную драматическую вещь. Достаточной степенью таланта, отстранённости и юмора обладает далеко не каждый режиссёр. Образец блестящей комедии, например – спектакль Владимира Машкова «№13», гремевший в МХТ имени Чехова. Достаточно напомнить, что в главных ролях были заняты такие выдающиеся актёры, как Авангард Леонтьев и Евгений Миронов. Их персонажи – без преувеличения, блестяще сделанные актёрские работы. Мастерство артистов заставляет смеяться над этой комедией положений вновь и вновь, именно их высочайший профессионализм выводит спектакль на недостижимый уровень. Или «Женитьба Фигаро» с Андреем Мироновым, Александром Ширвиндтом, Верой Васильевой – абсолютно гениальная вещь, в которой слились воедино замечательный драматургический материал, игра артистов, режиссёрский труд. Такое случается редко. Но антреприза отнюдь не превратилась в синоним комедии. Просто она существует сама по себе, но и там случаются достойные работы. Мир многообразен, поэтому каждый волен выбирать по своему вкусу. Если кому-то интересны антрепризные спектакли, то зачем устраивать на них гонения? Театр – это все-таки актёр и зритель, без зрителя театр существовать не может. Зрителей нужно готовить, давать возможность видеть разные спектакли, в том числе сложные. С удовольствием отмечу такие места, как Омск, Екатеринбург, Новосибирск, Пермь. Там проводятся серьёзные фестивали, программу которых составляют сложные спектакли. Зрительская культура там сформирована в достаточной степени, и люди готовы к самым неожиданным, непростым для восприятия постановкам.


– Но ведь где-то театр буквально борется за выживание! Местные труппы сбиваются с ног, пытаясь завоевать признание аудитории. И не всегда, к сожалению, преуспевают.

– В интересный театр люди всегда пойдут. Если публика не ходит – это на сто процентов вина театра. Значит, он не интересен. Значит, настало время задуматься, кто стоит во главе коллектива, какую продукцию выпускает театр. Надо искать ответ внутри себя. При этом хороший режиссёр не станет подстраиваться под запросы публики. Его миссия и естественная потребность – донести нечто важное и волнующее его самого до аудитории. Аудитория, в свою очередь, либо подключается к этому эмоциональному и энергетическому потоку, либо нет. Только в этом взаимодействии возникает таинство искусства. А без зрителя спектакль немыслим, театр перестаёт существовать. Но уровень вовлечённости в процесс – о чём мы уже говорили – зависит и от степени подготовленности зрителя. Если ассоциативный ряд, понятийный аппарат, интеллект воспринимающего - на высокой ступени развития, то он в состоянии «подключиться» к сложной энергетике спектакля. Если же человек привык посещать исключительно антрепризные комедии, то на многослойном спектакле Додина или Фоменко ему будет нелегко адаптироваться к восприятию происходящего.


– В таком случае, скажите, обязан ли театр быть остросоциален, быть на острие событий, шагать в ногу с эпохой?

– Театр – не поле для политики, это, прежде всего, искусство. Политика меняется, а искусство сохраняется в веках. Потому и востребована всегда бессмертная классика: в ней неизменно считываются смыслы, в которых живёт человечество. В зависимости от того, как поставлен спектакль, как играют актёры, какие выделены смыслы и расставлены акценты, можно с успехом «адаптировать» пьесу к современной ситуации в обществе. Возьмём, к примеру, спектакль «Война и Мир. Начало романа» московского театра «Мастерская Петра Фоменко». Заложенные Львом Толстым идеи о противоборстве добра и зла, о войне, о семье, о месте личности в истории удивительно актуальны и для дня сегодняшнего. Как говорил Эйнштейн, «у природы тихий голос, но у меня замечательный слух». Так же и у великих художников – слух чутко резонирует.


«Война и Мир»: актуальный роман XXI века

Спектакль «Война и Мир. Начало романа» прославленного московского театра «Мастерская Петра Фоменко» открывал программу «Золотой Маски» в Липецке. Перед первым показом (а постановка шла два дня подряд) «Итоги недели» встретились с «фоменковцами». Подробности – из первых уст.

– За 21 год существования театра мы успели объехать почти весь мир, посетили многие и многие страны, играли перед самой разной аудиторией, – делится Андрей Воробьёв, директор театра «Мастерская Петра Фоменко». – Но самый дорогой зритель для нас – тот, с которым нам нет нужды преодолевать языковой барьер. Это зритель, живущий с нами одной и той же жизнью, историей, а значит – лучше всех нас понимает. Спектакль «Война и Мир. Начало романа» – пожалуй, одна из лучших работ Петра Наумовича Фоменко, поставленная в рамках «Мастерской». Постановка была отмечена Государственной премией Российской Федерации, сразу тремя «Золотыми Масками», и мы очень горды этим. Театр обратился к «Войне и Миру» давно – более семи лет назад. Ещё в 1994 году мы все вместе прочли эпопею Толстого вслух, целиком, «по ролям». Были выписаны все упомянутые на страницах сотни персонажей, составлена подробная хронология. Мы вновь и вновь возвращались к толстовскому тексту, начинали репетиции, прекращали их... Пока в конце 2000 года не стало понятно: отступать больше некуда. Возникла идея ограничиться в постановке самым началом романа – до отъезда князя Андрея из Лысых гор. Нам кажется, что выбранные сцены из начала романа смотрятся вполне самодостаточно. В них не только зарождаются, но удивительным образом отражаются все последующие события романа: общемировые, героические, трагические и светлые. Сам Пётр Наумович называл спектакль экспликацией, приглашением к роману. По мысли постановщика, вернувшийся со спектакля домой зритель брал с полки все четыре тома великого эпоса Льва Николаевича Толстого и прочитывал от начала и до конца.


Инсценировка разделена на три действия и охватывает первую часть первого тома романа. В первом действии мы попадаем в Санкт-Петербург, в салон Анны Павловны Шерер: политические диалоги, беспокойство по поводу надвигающейся военной угрозы… Во втором действии зрители переносятся на именины в дом Ростовых в Москву – на фоне смерти старика Безухова. В последнем действии зал становится свидетелем отъезда Андрея Болконского на войну.

– Страшно осознавать это, но сегодня спектакль приобретает неожиданно актуальное звучание, – признаётся Андрей Воробьёв. – Сердца артистов, как и сердца всех наших сограждан, встревожены той опасностью, которая нависла над планетой. Слава Богу, войны в нашем государстве нет, но отзвуки взрывов уже слышатся с разных сторон. Что сделать, чтобы не случилось страшного горя, которое наша многострадальная Отчизна уже неоднократно переживала? Как предотвратить третью мировую войну? Мы занимаемся искусством, и я убеждён: это один из самых важных инструментов сохранения мира на земле.

– Давайте, однако, вернёмся к спектаклю, – продолжает рассуждать директор театра «Мастерская Петра Фоменко». – Он по праву завоевал любовь публики и признание театральной критики. Мы играли «Войну и Мир» по всему свету. Запомнились несколько выступлений. Так, в Испании в зале внезапно отключились титры. Один из зрителей принялся громко возмущаться и требовать вернуть ему деньги за билет. В итоге люди просто вывели его из зала и сами «скинулись», лишь бы он не мешал наслаждаться действом. Или в Колумбии, где народ настолько темпераментный, что нам пришлось спешно внести определённые сценические коррективы, дабы чуть остудить пылких колумбийцев, воспринявших русский классический театр чуть ли не как цирк. В финале, тем не менее, в зале многие плакали – так растрогало их увиденное. А в Японии пришлось играть перед полным залом, но который… не издавал ни звука. Ни аплодисментов, ни смеха – гробовая тишина. Мы решили, что спектакль японцам не нравится, еле доиграли до конца. Но потом выяснилось: японцы очень трепетно и с уважением относятся к служителям Мельпомены, поэтому и считается жестом крайнего неприличия как-то на публике выражать свои чувства. Главное – как раз не расплескать энергию драмы из хрупких сосудов японской души, которые зрители пришли в театр наполнить священной амфорой. Мы снискали небывалый успех в стране Восходящего солнца – с поправкой на национальную специфику.

– «Изюминок» для этой вещи Пётр Наумович Фоменко придумал предостаточно, – открывает секреты творческой кухни Андрей Воробьёв. – Оттого, наверное, зрелище не «отпускает» зал, несмотря на солидную продолжительность – почти четыре часа. Например, одна из центральных артисток труппы Галина Тюнина исполняет роли сразу трёх персонажей. В каждом из трёх действий Галина создаёт три абсолютно разных женских образа. За этот спектакль Тюнина, между прочим, получила «Золотую Маску» как исполнительница лучшей женской роли.

– Дело не только во мне, – в беседу включается сама Галина Борисовна. – Индивидуальность и особенность этого спектакля выражается в том, что небольшая, на самом деле, группа артистов играет огромное количество персонажей, которые сменяют друг друга от действия к действию. Мне кажется, что у нас это получилось органично, а для зрителя – вдвойне интересно наблюдать за перевоплощением актёров. Кроме меня нескольку героев достались Карэну Бадалову, Мадлен Джабраиловой, Кириллу Пирогову – многим из нас, на самом деле. Все три образа для меня сложны и по сей день. В первом действии моя партия – Анна Шерер. Сложна она хотя бы только по причине того, что мне приходится открывать спектакль, задавать камертон такой большой постановке. Графиня Ростова и Мария Болконская – роли также невероятно многогранные. Вообще артистам редко выпадает исполнять сразу три роли в одной вещи, по­этому я благодарна уже за саму эту уникальную возможность. В нашем театре такой оригинальный подход исповедовался с самого начала, и имеется ещё ряд постановок, где один исполнитель выступает сразу от имени нескольких героев.

Примечательно, что в гастролирующей труппе нашлось место и самому настоящему исполнителю детских ролей – тринадцатилетнему Егору Тихону.

– Я начал играть в театре, когда мне исполнилось семь лет, – говорит мальчик. – Помимо «Войны и Мира» я занят ещё и в других спектаклях, но этот стал для меня первой большой работой. Моя бабушка училась у Петра Фоменко и однажды привела меня к нему в гости, когда у режиссёра разболелся зуб. Я умею заговаривать боль так, что она проходит. Пётр Наумович оказался настолько потрясён моей способностью, что мы с ним сразу подружились. Он сам выбрал меня на роль в постановке.

– У нас на Пете Ростовом выросли уже три ребёнка, – с улыбкой добавляет директор театра Андрей Воробьёв. – Двое других ребят – Саша Мичков и Олег Талисман – повзрослели, первый стал профессиональным актёром и снова играет в нашей труппе, а второй – продюсером.

– Мне вначале было очень сложно справиться с волнением перед выходом на сцену, – продолжает юный артист. – Первые три-четыре спектакля невероятно волновался, а потом привык. Сейчас чувствую себя уверенно. В моём персонаже мне больше всего импонирует характер – Петя такой же весёлый и жизнерадостный. Я и сам хочу быть таким.

– Можно подумать, ты серьёзный и угрюмый, – шутят над своим младшим коллегой его старшие товарищи.


Вечером после нашего разговора первое театральное представление в рамках фестиваля «Золотая Маска» в Липецке предсказуемо собрало полный зал. Московский театр «Мастерская Петра Фоменко» задал тон всему двухнедельному театральному марафону – класс и мастерство столичных артистов оценила и публика, и коллеги. Неделя позади. 8 октября Липецкий Государственный академический театр драмы имени Льва Толстого приглашает на открытие юбилейных ХХХ международных «Липецких театральных встреч». Фестиваль продолжится вплоть до 15 октября и обещает настоящее пиршество для театралов. Подробный отчёт о событии, интервью и закулисье – в следующем номере «Итогов недели».