Пресса

Начо Дуато привез в Москву три одноактных балета

На сцене Большого знаменитый испанский хореограф Начо Дуато, представил три одноактных балета: "Без слов", "Дуэндэ" и "Белая тьма". Эти постановки считаются не только лучшими в творчестве маэстро, их признают шедеврами мирового сценического искусства. Последний спектакль - "Белая тьма" - номинирован на "Золотую маску", это очень личная история самого хореографа, который потерял из-за наркотиков свою сестру.

На сцене Большого знаменитый испанский хореограф Начо Дуато, представил три одноактных балета: "Без слов", "Дуэндэ" и "Белая тьма". Эти постановки считаются не только лучшими в творчестве маэстро, их признают шедеврами мирового сценического искусства. Последний спектакль - "Белая тьма" - номинирован на "Золотую маску", это очень личная история самого хореографа, который потерял из-за наркотиков свою сестру.

Путешествие от образа к образу в лучах софитов. Маэстро Начо Дуато то будто птица расправляет крылья, то застывает, как кукла-марионетка. За считанные секунды примеряет десятки ролей и репетицию превращает в мини-спектакль. А сцену Большого, на которой готовит постановку с артистами Михайловского театра — в лабораторию, где три одноактных балета, как три эксперимента, в которых знаменитый хореограф исследует возможности человеческого тела и души.

"Каждый балет — это самостоятельное произведение, в одном мы говорим о романтической любви, в другом — о тайнах природы, в третьем — о человеческой трагедии. Как такового сюжета тут нет, как нет и четко прописанных связей между героями, но мне важны чувства, которые вызывает танец и музыка", - говорит Начо Дуато, постоянный приглашенный хореограф Михайловского театра.

Под музыку Франца Шуберта в первом балете с названием "Без слов" танцовщики, как ожившие античные статуи, рассказывают историю о любовном треугольнике и через мгновение утопают в темноте, словно погружаясь в вечный сон. Но вот — минимализм с его чистотой линий и простотой силуэтов сменяется мистической картиной, а сцена превращается в заколдованный лес, где живут нимфы и феи, такие же легкие и воздушные, как звуки арфы и флейты в произведениях Клода Дебюсси.

Это волшебство во втором балете "Дуэнде", в переводе с испанского — эльф или домовой - буквально в каждом "па". Кажется, артисты выписывают в воздухе текст заклинания и воплощают игру стихий. Сложносочиненные образы, к которым, по словам маэстро Дуато, только один ключ — музыка. Ее гуру современного танца в перерывах слушает только так, не замечая никого вокруг. Один на один с оркестром.

"Он очень музыкален, он требует какие-то малейшие акценты. Совпадать с музыкой иногда очень сложно, потому что то, как слышит музыку он, у меня так не получалось с первого раза, приходилось слушать, слушать и слушать, чтобы понять, какие акценты он имеет в виду", - рассказывает прима-балерина Михайловского театра Ирина Перрен.

Тревожные ноты Ирина Перрен старалась пропустить через себя и каждое движение наполнить отчаянием, горечью и безысходностью, которая убивает. Третий балет "Белая тьма" о том, как страшно оказаться в плену зависимости и как сложно из этого плена выбраться.

Изящным языком танца о суровой правде жизни. В спектакле о пагубном пристрастии к наркотикам главный визуальный образ — белый порошок. Сейчас я держу в руках сахар, это смесь с солью. Его засыпают в специальную емкость, она будет находиться над сценой, и потом все это будет медленно падать на главных героев.

Хореограф словно проникает в затемненное сознание героини и танцевальные образы преобразует в пугающие видения, судороги и конвульсии. Остросоциальная драма для Начо Дуато — не художественный вымысел, а трагедия, которая коснулась родного человека. 15 лет назад белый порошок погубил сестру маэстро. Тогда же родился балет — жестокий и пронзительный.

"Языком танца мы говорим, что белая тьма - это зло, мы показываем, к чему может привести зависимость от наркотиков, я уверен, что об этой проблеме надо говорить, в том числе с помощью танца", - считает Начо Дуато.

Именно эта, третья постановка номинирована на премию "Золотая маска". Впрочем, по словам Начо Дуато, для него важнее всяких наград возможность с помощью танца заставлять зрителя задуматься и хотя бы на время одноактного балета чувствовать чужую боль, как свою.
ма-балерина Михайловского театра Ирина Перрен.

Тревожные ноты Ирина Перрен старалась пропустить через себя и каждое движение наполнить отчаянием, горечью и безысходностью, которая убивает. Третий балет "Белая тьма" о том, как страшно оказаться в плену зависимости и как сложно из этого плена выбраться.

Изящным языком танца о суровой правде жизни. В спектакле о пагубном пристрастии к наркотикам главный визуальный образ — белый порошок. Сейчас я держу в руках сахар, это смесь с солью. Его засыпают в специальную емкость, она будет находиться над сценой, и потом все это будет медленно падать на главных героев.

Хореограф словно проникает в затемненное сознание героини и танцевальные образы преобразует в пугающие видения, судороги и конвульсии. Остросоциальная драма для Начо Дуато — не художественный вымысел, а трагедия, которая коснулась родного человека. 15 лет назад белый порошок погубил сестру маэстро. Тогда же родился балет — жестокий и пронзительный.

"Языком танца мы говорим, что белая тьма - это зло, мы показываем, к чему может привести зависимость от наркотиков, я уверен, что об этой проблеме надо говорить, в том числе с помощью танца", - считает Начо Дуато.

Именно эта, третья постановка номинирована на премию "Золотая маска". Впрочем, по словам Начо Дуато, для него важнее всяких наград возможность с помощью танца заставлять зрителя задуматься и хотя бы на время одноактного балета чувствовать чужую боль, как свою.
ма-балерина Михайловского театра Ирина Перрен.

Тревожные ноты Ирина Перрен старалась пропустить через себя и каждое движение наполнить отчаянием, горечью и безысходностью, которая убивает. Третий балет "Белая тьма" о том, как страшно оказаться в плену зависимости и как сложно из этого плена выбраться.

Изящным языком танца о суровой правде жизни. В спектакле о пагубном пристрастии к наркотикам главный визуальный образ — белый порошок. Сейчас я держу в руках сахар, это смесь с солью. Его засыпают в специальную емкость, она будет находиться над сценой, и потом все это будет медленно падать на главных героев.

Хореограф словно проникает в затемненное сознание героини и танцевальные образы преобразует в пугающие видения, судороги и конвульсии. Остросоциальная драма для Начо Дуато — не художественный вымысел, а трагедия, которая коснулась родного человека. 15 лет назад белый порошок погубил сестру маэстро. Тогда же родился балет — жестокий и пронзительный.

"Языком танца мы говорим, что белая тьма - это зло, мы показываем, к чему может привести зависимость от наркотиков, я уверен, что об этой проблеме надо говорить, в том числе с помощью танца", - считает Начо Дуато.

Именно эта, третья постановка номинирована на премию "Золотая маска". Впрочем, по словам Начо Дуато, для него важнее всяких наград возможность с помощью танца заставлять зрителя задуматься и хотя бы на время одноактного балета чувствовать чужую боль, как свою.