Пресса

Моцарт против тьмы

Необычную «Волшебную флейту» показали в Москве. В спектакле наряду со взрослыми певцами и оркестрантами участвовали ученики московских школ и поющие ребята из Академии хорового искусства.

Спектакль на сцене Новой оперы не просто очередной Моцарт в московском театре. Это попытка (кстати, бесплатная и общедоступная) приобщить школьников к искусству «поющего театра», и итог работы «Класса театральной педагогики. Опера», который «Золотая маска» и Центр имени Мейерхольда проводили в этом году в рамках «Института театра». Организаторы задумались над проблемой смены поколений: кто будет посещать оперы в эпоху гаджетов и социальных сетей, когда у молодежи, как говаривал Гамлет, «есть магнит притягательней»? Как сломить убеждение многих родителей (а значит, и детей) в том, что опера нечто скучное, малопонятное и чересчур высоколобое? Нужно напомнить и взрослым, и детям, что любой театр – это приключение, игра и только от игроков (по обе стороны рампы) зависит, будет она захватывающей или оставит равнодушными.

И еще. Любой критик знает, что спектакль, на репетициях которого присутствуешь, на премьере смотрится с большей внутренней вовлеченностью. Именно вовлеченность предложили ученикам «Класса», которые вместе с учителями и родителями на серии интерактивных мастер-классов несколько месяцев вникали в оперное искусство. Они изучали историю и организацию оперного театра, его жанры и голоса и, конечно, музыку. Побывали в «Новой опере» на экскурсии, посмотрели открытую репетицию «Свадьбы Фигаро», разучили несколько номеров из «Волшебной флейты». А потом, по принципу «давайте создадим оперу», ученики десяти школ города вместе со взрослыми формировали спектакль, оказавшись в итоге и участниками, и слушателями. Всю утварь (бумажная серебряная луна и красное сердце, синий меч и желтое солнце, свисающие с колосников, ящики с надписями «Подвиг» и «Мечта», страшный картонный дракон и разноцветный воздушный шар) дети сделали своими руками. Конечно, им помогали художник Этель Иошпа, драматург Екатерина Поспелова и дирижер Илья Вашерук, камерный оркестр «Инструментальная капелла» Московской областной филармонии и певцы, студенты Академии хорового искусства и Хорового училища имени Свешникова. Среди певцов были очень многообещающие, а дети вообще пели неземными голосами.

Куратор «Класса» и постановщик «Флейты» режиссер Наталия Анастасьева-Лайнер, кажется, уверена, что ломка стереотипов возможна, если найти психологически точный баланс между традицией и смелостью. Когда такое удается, никого не смутит, что персонажи оперы XVIII века не одеты в костюмы времен Моцарта, а декорации не копируют барочные завитушки. Тем более что дети меньше всего подвержены «реалистическим» условностям взрослых: достаточно вспомнить условность детских рисунков. Кстати, на эстетике такого рисунка во многом построен спектакль, где либретто трактуется в хорошем смысле наивно, без груза привычек, как бы с чистого листа. Оперная история «про мрак и про свет», про любовь, испытания и мужество, по завершении которой все герои счастливы, с вполне осознанной подачи постановщиков напоминает школьный спектакль или новогоднее представление, где персонажам нужно преодолеть чьи-то козни и показать готовность к борьбе за хорошее.

Жрецы адепта света, волшебника Зарастро, в этой авторской версии преобразились в театрального пожарного в красной каске и врача в белом халате, они следят за безопасностью и соблюдением правил. Сам адепт – в строгом деловом костюме, как директор школы, – носит на шее компьютерный диск, сверкающий на свету, словно солнышко. Царица Ночи в черном балахоне, но ее свита щеголяет в мини-юбках, как и ее дочка Памина. Серьезный принц Тамино разгуливает в джинсах, как настоящие современные принцы, например, в Англии, а веселый простак Папагено носит оранжевый рабочий комбинезон с рюкзаком. Сюжет оперы (конечно, адаптированный) рассказывает Автор. Арии поют то по-немецки, то по-русски, что правильно: дети должны понимать происходящее, но привыкать к тому, что оперы исполняют на языке оригинала. Молодцы постановщики, что не стали искать легких путей. И взяли не какую-нибудь детскую, всем известную сказку, а философский шедевр мирового гения музыки. Когда в финале звучало «да здравствует солнце, да скроется тьма», все в зале и на сцене ликовали. И сговаривались встретиться вновь – конечно, в театре, на опере.