Театральная компания ЗМ

Пресса

5 марта 2016

«Человек» победил «Похитителей чувств»

Сергей Бирюков | Газета «Труд»

Вот теперь, после «Человека» — заключительного спектакля гастрольной триады Большого драматического театра в Москве (2 февраля, сцена театра имени Моссовета), все встало на свои места. От предыдущей постановки, «Zholdak Dreams. Похитители чувств», осталось ощущение, будто после доброй, грустной, взбалмошной притчи «Пьяные», открывшей серию выступлений БДТ в Москве (см. статью «Пить нельзя трезветь»), гастроли знаменитой петербургской труппы забрели куда-то не туда.

Да, опыт украинского режиссера Андрия Жолдака над милым, ироничным, но ни в коем случае не зловещим «Слугой двух господ» Гольдони любопытен, даже весьма. Мысль, что все вокруг нас подставное и сами мы управляемые извне зомби — страшненькая, но не такая уж далекая от действительности. В литературе она отработана давно — вспомним хоть роман классика американской фантастики Клиффорда Саймака «Почти как люди». Да и без романа достаточно провести вечер у телевизора и плотно посмотреть пару-тройку ток-шоу с их ораторами-эпилептиками, пускающими пену изо рта по поводу и без повода, чтобы почувствовать себя самого на грани зомбирования...

Сделано все командой Жолдака невероятно технично и остроумно. Чего стоит один только прием говорения с чужого голоса (за всех героев работают связками и даже чавкают яблоком двое совершенно виртуозных актеров-чтецов). А что вытворяют актеры-пантомимисты, как на наших глазах смазливенькие девочки — инопланетные агенты превращаются в монстров почище Терминатора, которым автоматная очередь не просто нипочем — она для них живительный источник энергии, как для обыкновенного человека бодрящий душ! А как точно работает видеокамера (совершенно невидимая из зала), транслирующая на громадный экран все эти жуткие гримасы до мельчайшей подробности!

Но все же почему именно «Слуга двух господ» стал полем для вторжения инопланетян? Чем эта пьеса «провинилась» перед Жолдаком? Только тем, что именно в данный момент в его теперешнем настроении подвернулась под руку? А если б подвернулся «Гамлет»? «Горе от ума»? «Чайка»? И Нина Заречная превратилась бы в зомби?.. Есть во всем этом элемент случайности. Уж не говорю о том, что человеколюбия в этой постановке не больше, чем в веселых фильмах-мясорубках Тарантино.

Показанный в заключительный день гастролей БДТ «Человек» восстановил равновесие. Нам напомнили об одной из самых глобальных катастроф — холокосте и о том, как человечество из нее выходило. (Хотя так и не вышло вполне: события последнего времени на Ближнем Востоке, в России и Европе — тому красноречивое подтверждение).

Признаюсь, рискуя быть подвергнутым остракизму: у меня вызывают сложные чувства разговоры о холокосте. Хотя бы потому, что это тема, законодательно табуированная для сомнений в ряде «цивилизованных» стран. А мне не нравится, когда законодательно запрещают сомневаться в чем-либо. Даже в такой вещи, как холокост, в страшной правде которого не сомневаюсь ни секунды.

Ну и мне, как русскому человеку (хотя с половиной еврейской крови), не по душе, что страдальцами холокоста (всесожжения, если буквально переводить с греческого) обычно объявляются только евреи. А у русских не было холокоста? У белорусов? Украинцев? Поляков? Да, в процентном отношении их столько не погибло. Но все это люди, бывшие живыми! Одна человеческая смерть — трагедия, а гибель десятков миллионов?

Поэтому спектакль по книге Виктора Франкла, венского врача, пережившего Освенцим и Дахау, я воспринял поначалу как некую обязаловку: ну да, и это надо выстоять (в буквальном смысле, поскольку аккредитуюсь на «Золотой маске» с правом фотосъемки, а снимать, сидя в зрительских рядах, нельзя). Но постепенно правда брала свое. Даже не рассказы о лагерном изуверстве — мы многое об этом слышали. Даже не лагерный юмор — был и такой, узники шутили: въехал в ворота, вылетел в трубу (крематория)... Сработали детали, казалось бы, малозначительные: узница уже после освобождения истерически топчет траву именно потому, что ей ЗАПРЕТИЛИ это делать — а ей до того пять лет запрещали практически все, что составляет смысл понятия «человеческая жизнь». И у нее убили всю семью — что после этого какая-то травинка?

Или мать приезжает наконец к себе домой — а дочь ее попрекает: думаешь, только вам было плохо? Мы здесь тоже страдали... И женщина понимает, что ее мучения вовсе не окончились с освобождением из лагеря — ей еще долго, может быть, всю оставшуюся жизнь придется находиться в клетке непонимания...

Но спектакль напомнил и о великой силе человечности, которую не в состоянии убить лагерные стены. О тех заветах верности, которые передавали друг другу разлученные супруги. О той тайной поддержке, которую с риском для себя оказывали заключенным даже некоторые нацисты.

И все это не просто изложено, а проговорено, прокрикнуто, пропето, промаршировано, проползано, прожито труппой потрясающих актеров БДТ, руководимых на этой постановке словенским режиссером Томи Янежичем.

Спектакль не оставляет тебя даже в антракте: звучат документальные воспоминания русского человека, ребенка военных времен, в которых комическое и страшное переплетены в немыслимую химеру. Сидишь в кресле, словно под взглядом василиска, не смея и на минуту выйти в коридор, потому что боишься пропустить малейший поворот сюжета.

А еще была музыка — изумительные идишские песни, которые, как я слыхал, в сегодняшнем Израиле считаются недостаточно патриотичными, потому что настоящий еврей должен говорить и петь на иврите, а не на каком-то там диалекте немецкой диаспоры. Но ведь именно по тем, кто говорил на этом «недостаточно еврейском» языке, был нанесен самый страшный удар. Наверное, оттого и песни эти, мягкие, мелодичные, ласковые, самым жестким образом выворачивают тебя на слезы, которые невозможно потом остановить ни на улице, ни в метро, ни дома.

Мне кажется, в такие моменты трудно не почувствовать себя евреем. Даже если в тебе не то что только половина, а вовсе еврейской крови нет.

Поклон БДТ за такой финал его гастролей на «Золотой маске» в Москве.



оригинальный адрес статьи