Пресса

Громкая тишина. В Воронеже представили «Три сестры» на языке глухонемых

Тимофей Кулябин привез на Платоновский фестиваль искусств свою нашумевшую чеховскую постановку.

Тринадцать человек приложили ухо к деревянной столешнице, «слушая» звук вертящегося волчка. Только так – через прикосновение – жители и гости дома Прозоровых общаются друг с другом. Герои чеховских «Трех сестер», по задумке режиссера Тимофея Кулябина, не слышат не только друг друга, но и весь мир. Ведь они в прямом смысле глухонемые.


Пространство дома Прозоровых не огорожено стенами, но это героям и не нужно. Оказываясь каждый в своей комнате, они разделены стеной каждый своего одиночества. Как и в жизни обычных глухонемых людей – не чеховских героев – им нужно постучать, чтобы привлечь к себе внимание. Артистам пришлось потратить полтора года, чтобы освоить Чехова на языке жестов.


«Было очень волнительно, трепетно. Это очень ответственно, ведь мы предполагали, что придут носители языка – слабослышащие люди. Плюс задача была поставлена – максимально перевести язык Чехова, не выбрасывая никаких междометий и слов, - рассказала исполнительница роли Маши Дарья Емельянова - Это очень счастливый эксперимент и большая задача для нас – попробовать себя в таком формате.


«Мы с Дарьей вместе летели в самолете на «Золотую Маску». Рядом с ней сидели четыре часа туда и обратно. Вы думаете, мы с ней жизненные вопросы решали? Нет, она все время изучала язык и повторяла текст пальцами. Так что это колоссальный труд», - рассказал директор театра «Красный Факел» Александр Кулябин.


При этом, никакой социальной задачи привлечь в залы людей с ограниченными возможностями здоровья перед собой Тимофей Кулябин не ставил. По его словам, он хотел просто вернуться к тексту Чехова. Но по-другому.


«Текст Чехова – очень уставший, его бесконечно играют в театрах. И очень тяжело отделаться от этого опыта. Задача заключалась в том, чтобы вернуться к тексту. Этот спектакль не про глухих, а про великий текст Чехова, - прокомментировал режиссер Тимофей Кулябин. – Язык глухонемых очень информативный, в нем мало красок. Он существует просто для передачи информации. Поэтому нам приходилось искать для сложных слов и выражений какой-то эквивалент».


Три сестры - Ольга, Маша и Ирина - тоже общаются друг с другом на языке жестов. Но даже так слышно, как различаются их голоса. Старшая Ольга предпочитает широким жестам и «словам» - улыбку и объятия. Маша говорит отрывисто и совсем без звуков, хотя и громче всех смеется. Младшая Ирина сопровождает размашистые движения руками мычанием, возгласами и даже воплями. А ее знаменитое «В Москву! В Москву! В Москву!» не раздается громко и с надеждой на весь зал, а написано разноцветными карандашами в девичьем дневнике. Там и остается – вместе с другими наивными мечтами.



Предложенная Тимофеей Кулябиным задача помогла артистам сделать своих героев настоящими, заставила их не играть, а жить на сцене.


«Когда артистке предлагают такой материал, как Маша из «Трех сестер», она сразу же начинает думать, а как бы ее по-новому сыграть. И тут глупости начинаются из-за огромного количества трактовок – три сестры были и престарелыми, и сумасшедшими, и наркоманами. А в силу того, что ребята полтора года жили с текстом, как с техническим упражнением, исчезла его сакральность, что помогло. Не нужно ничего придумать. Все эти технические задачи тебя расслабляют, и ты становишься живым и понятным. И они играли так, как бы вели себя в таких обстоятельствах», - объяснил режиссер.


В конце четырехчасового спектакля начинает играть музыка. Чем ближе к трагичной развязке и последним строкам, тем громче. И в конце кажется, что героини даже услышали эту музыку. Но вдруг она обрывается. И тишина оглушает.