Пресса

1 мая 2017

Две женщины и одна премия

Дмитрий Абаулин | Газета «Экран и сцена»

За несколько лет все уже привыкли к тому, что судьбу большинства музыкальных номинаций “Золотой Маски” решают четыре города: Москва, Петербург, Пермь и Екатеринбург. Так случилось и на этот раз. Однако порой стоит отвлечься от конкурсных перипетий и посмотреть на происходящее с точки зрения перспективы. Ведь интересные события случаются и за пределами этого магического квадрата, но часто остаются в тени лидерских баталий.

Два спектакля Башкирского театра оперы и балета, показанные уже под занавес фестиваля, не рассматривались в качестве реальных претендентов на победу – тому свидетельством скудно выданные им частные номинации. Две певицы, режиссер и дирижер – вот и все, что привлекло внимание экспертов в двух постановках. Не густо, но арифметика в данном случае мало что значит.

Коллектив из столицы Башкирии и раньше принимал участие в “Золотой Маске”, но скорее в амплуа экзотического гостя (тому напоминанием опера “Кахым-туря”). В этом году представленный в Москве репертуар и качество его исполнения позволяют говорить о большем. Театр достойно воплотил на сцене два сложнейших сочинения – музыкальную драму Г.Ф.Генделя “Геракл” и оперу П.И.Чайковского “Орлеанская дева”.

Уфимский “Геракл” вступил в диалог с “Роделиндой” в постановке Большого театра. Два произведения Генделя в афише “Маски” – это, как говорится, уже тенденция. Барокко шагает по стране, и Уфа может смело считать себя приобщившейся к этому процессу.

“Роделинда” здесь вспомнилась не случайно: столица и провинция демонстрируют два разных подхода к решению сложной задачи освоения бескрайнего океана барочной музыки. Большой театр в свою копродукцию с Английской национальной оперой пригласил певцов из разных стран, специализирующихся на старинной опере. Огромный опыт в этой области имеет и дирижер Кристофер Мулдс. Уфимцы справ-лялись своими силами. Достаточно сказать, что исполнявший заглавную роль в “Геракле” Ян Лейше всего через день пел Лионеля в “Орлеанской деве” – трудно придумать больший контраст между требованиями, предъявляемыми к вокалисту этими партиями. В результате возникло впечатление, что чем ближе был финал спектакля, тем дальше его мысли от Деяниры уносились к Иоанне д’Арк. Не только он – почти все солисты во втором действии стали уходить от более или менее единой стилистики, которой держались в начале.

В этом нет ничего удивительного: такие навыки исполнения Генделя, какими обладают Дэвид Дэниэлс или Руксандра Донозе, у большинства уфимцев отсутствуют. Но первые шаги обычно бывают самими трудными, и эту часть пути солисты, хор и оркестр под управлением главного дирижера театра Артема Макарова прошли с очевидной пользой для себя. Если театр рискнет продолжать эксперименты в барочном репертуаре, стартовые условия для следующей постановки будут несравнимо более выгодными.

А продолжение хотелось бы увидеть – хотя бы потому, что в театре есть Диляра Идрисова. Многие московские меломаны шли на “Геракла” специально ради нее. Вслед за Юлией Лежневой, первой российской звездой барокко, она пробивает дорогу к мировой известности. Несколько выступлений в престижных концертах Московской филармонии сделали певице имя у нас, зарубежные успехи дополнительно подогрели интерес.

Появление на сцене пленницы Иолы (именно эту партию исполняет Идрисова) добавило в старательно выполненную работу вдохновение. Выстроенная режиссером Георгием Исаакяном перекличка между мифологическим сюжетом и современным повседневным бытом в этот момент обрела жизнь. Оскорбленная женщина – не важно, принцесса или домработница – главной героиней спектакля стала именно она, страдающая Иола, а не самовлюбленный Геракл и не ослепленная ревностью Деянира.

Если в “Геракле” такое безусловное первенство женщины еще может показаться удивительным (хотя на самом деле оно заложено в драматургии оперы-оратории), то “Орлеанская дева” как будто создана для бенефиса певицы. Уфимская постановка дала нам радость очередной встречи с Надеждой Бабинцевой. Спектак-ли с ее участием привозили в Москву и Екатеринбургский театр оперы и балета, где она сейчас работает, и Пермский театр оперы и балета, где она пела раньше и с которым по-прежнему сотрудничает. Уфа предоставила прекрасной певице возможность создать одну из своих лучших ролей. Впервые спевшая Иоанну еще в Перми, Бабинцева подошла к новой встрече с оперой Чайковского в расцвете мастерства.

Артистов, умеющих держать зрительный зал, не отпуская ни на секунду, не так уж много. Надежда Бабинцева из их числа. Ее Иоанна – не героиня и не святая. Экзальтированная девушка, способная упасть в обморок от эмоционального напряжения, в какой-то момент вдруг почувствовала в себе чудесную силу воодушевлять окружающих и взлетела на этой волне. А когда ее порыв был подвергнут сомнению и ошельмован, эту силу потеряла. Иоанну губят не враги, а предательство тех, кого она наивно считала своими друзьями.

“Орлеанскую деву” поставил в Уфе Филипп Разенков. Меньше месяца назад, уже во время “Золотой Маски”, стало известно, что он назначен главным режиссером Башкирского государственного театра оперы и балета. Хорошая новость для молодого режиссера, интересная перспектива для театра. В “Орлеанской деве” есть к чему придраться: лишним выглядит появление на сцене брейгелевских слепцов, неоправданно претендующих на символическую роль; порой чересчур “хлопочут” второстепенные персонажи, оттягивая внимание у главных героев. Но частности не затмевают общую конструкцию спектакля, в котором никто из артистов не чувствует себя беспризорным, каждый снабжен четкой задачей и знает свое место в общей картине. Работа режиссера в “Орлеанской деве” не кричит о себе, не вступает в конфликт с логикой произведения, но стремится проявить в нем скрытые дотоле нюансы.

К примеру, ни в давней постановке Бориса Покровского в Большом театре, ни в недавнем спектакле Екатерины Василевой в Челябинске не было запоминающегося Карла VII. Этому не стоит удивляться: французскому королю в опере Чайковского досталось не так много музыкального материала. Артем Голубев за отведенные ему минуты создает запоминающийся образ монарха, лишенного способности управлять страной, но не желающего признаться в этом даже самому себе. Добавим к актерской органике отличные вокальные данные, и можно с надеждой ждать следующего приезда уфимского тенора в Москву.

Отсутствие Голубева в номинации “Лучшая мужская роль в опере” можно объяснить относительно небольшим объемом его партии. А вот то, что в списке лучших дирижеров не оказалось Валерия Платонова – очевидный промах. “Орлеанская дева” в его интерпретации предстала сочинением цельным и мощным, оркестр – сбалансированным и хорошо выученным. Если учесть, что маэстро живет и работает в Перми, а постановка “Орлеанской девы” осуществлена уже полтора года назад, можно только восхищаться проделанной им и театром работой.

Профессионализм – под это определение подходят оба спектакля из Уфы, показанные в Москве. Примечательно, что над ними работали представители разных поколений: прошедший огонь и воду Валерий Платонов и учившийся у него в аспирантуре Артем Макаров, мэтр оперной режиссуры Георгий Исаакян и только начинающий свой путь Филипп Разенков, легендарный художник Эрнст Гейдебрехт и выпускница курса Дмитрия Крымова Валентина Останькович. Возможно, именно это сочетание молодости и опыта дало столь впечатляющий результат. Жюри “Золотой Маски” сделало свой выбор, присудив специальный приз “Гераклу”, но выступлением на фестивале по праву может гордиться весь театр.

оригинальный адрес статьи