Пресса
Конкурсная программа
Региональные проекты
«Золотая Маска в кино»
Зарубежные проекты
«Золотая Маска в городе»
Детский Weekend
Внеконкурсная программа
Архив
7 июля 2017
Прекрасно помню, как 24 года назад начинался фестиваль «Золотая маска». Видела с тех пор все его музыкальные спектакли. Смешно сказать, опер, например, выдвигалось тогда всего по три-четыре. А сейчас распечатка номинаций составляет 4—5 страниц!
В этом году я сама угодила в жюри. Никогда бы не подумала, что критик и член жюри смотрят спектакли столь разными глазами. Теперь знаю: критик, кажется, больше склонен отмечать промахи; член жюри — только и делает, что выискивает лучшее, взвешивая вклад постановки в общее театральное дело.
Не так сложно ежедневно смотреть спектакли — эксперты всё же отбирают лучшее. Но мучительно трудно предпочесть одно другому, особенно если спектакли несопоставимы, но попали в одну номинацию.
Как в разделе «Лучшая женская роль в балете» сравнивать технически сложнейшую работу Екатерины Крысановой в «Ундине» Большого театра — и отчаянный словесный монолог пиар-менеджера костромской танцевальной компании «Диалог-данс» Маруси Сокольниковой с передразниванием исполнителей современного танца? (К тому же Маруся с самого начала обозвала всех зрителей тварями, что было совсем уж далеко от высокого искусства балета!)
Или каково было пилить высшие премии между двумя явными лидерами в опере — пермской «Травиатой» и московской «Роделиндой» Генделя? А директор «Маски» Мария Ревякина, услышав обсуждение раздела «Эксперимент», только вздохнула: «Тяжело вам будет!» Потому что музыкальному жюри понравились ВСЕ экспериментальные спектакли!
В него входили режиссеры оперы и мюзикла, хореограф, балетный продюсер, два композитора, два дирижера, актеры… Слушать мнения таких профессионалов мне, обычной писаке, было крайне поучительно. Меня пугали, что на прежних «Масках» председатель, бывало, бил кулаком по столу: «Будете голосовать, как я скажу!»
Нет, у нас такого не случалось. Юмор нашего председателя — скрипача и дирижера Сергея Стадлера превращал обсуждение в деловое, но совершенно беззлобное общение, и оно доставило едва ли не большее удовольствие, чем многие спектакли. Моим любимым собеседником в жюри был знаменитый историк и критик балета Вадим Гаевский — мы тут оказались старейшинами. И вот однажды на заседании Вадим Моисеевич вдруг тихо произнес:
– Куда подевалась теплота из нашего театра?
В самом деле, из более чем 30 спектаклей лишь четыре-пять по-человечески взволновали, большая же часть являла собой зрелищную мельтешню, расчетливый энтертейнмент с модными фокусами. Но разве смеет жюри обвинить театр в некоторой растерянности? А весь мир разве не пребывает именно в этом состоянии?..
Так что кровавых споров не случилось. В опере победила «Роделинда» и ее режиссер Ричард Джонс («Алеф, № 1066). Лучшим дирижером выбрали Теодора Курентзиса за «Травиату» (мы писали о ней в № 1080). Лучший балет — «Ромео и Джульетта», новая екатеринбургская постановка Вячеслава Самодурова, кажется, прямо предназначенная подросткам, для которых балет — чуть ли не отрыжка истории.
…А что же номинация «Эксперимент»? За нее голосовали и драматическое и музыкальное жюри. Победила «Снегурочка» новосибирского театра «Старый дом» с музыкой Александра Маноцкова. И я рада, что наше жюри оттяпало в свой сектор лишнюю «Масочку»: ведь в номинации «Эксперимент» было семь интереснейших спектаклей!
оригинальный адрес статьи
Легко ли быть членом жюри
Наталья Зимянина | Журнал «Алеф»Прекрасно помню, как 24 года назад начинался фестиваль «Золотая маска». Видела с тех пор все его музыкальные спектакли. Смешно сказать, опер, например, выдвигалось тогда всего по три-четыре. А сейчас распечатка номинаций составляет 4—5 страниц!
В этом году я сама угодила в жюри. Никогда бы не подумала, что критик и член жюри смотрят спектакли столь разными глазами. Теперь знаю: критик, кажется, больше склонен отмечать промахи; член жюри — только и делает, что выискивает лучшее, взвешивая вклад постановки в общее театральное дело.
Не так сложно ежедневно смотреть спектакли — эксперты всё же отбирают лучшее. Но мучительно трудно предпочесть одно другому, особенно если спектакли несопоставимы, но попали в одну номинацию.
Как в разделе «Лучшая женская роль в балете» сравнивать технически сложнейшую работу Екатерины Крысановой в «Ундине» Большого театра — и отчаянный словесный монолог пиар-менеджера костромской танцевальной компании «Диалог-данс» Маруси Сокольниковой с передразниванием исполнителей современного танца? (К тому же Маруся с самого начала обозвала всех зрителей тварями, что было совсем уж далеко от высокого искусства балета!)
Или каково было пилить высшие премии между двумя явными лидерами в опере — пермской «Травиатой» и московской «Роделиндой» Генделя? А директор «Маски» Мария Ревякина, услышав обсуждение раздела «Эксперимент», только вздохнула: «Тяжело вам будет!» Потому что музыкальному жюри понравились ВСЕ экспериментальные спектакли!
В него входили режиссеры оперы и мюзикла, хореограф, балетный продюсер, два композитора, два дирижера, актеры… Слушать мнения таких профессионалов мне, обычной писаке, было крайне поучительно. Меня пугали, что на прежних «Масках» председатель, бывало, бил кулаком по столу: «Будете голосовать, как я скажу!»
Нет, у нас такого не случалось. Юмор нашего председателя — скрипача и дирижера Сергея Стадлера превращал обсуждение в деловое, но совершенно беззлобное общение, и оно доставило едва ли не большее удовольствие, чем многие спектакли. Моим любимым собеседником в жюри был знаменитый историк и критик балета Вадим Гаевский — мы тут оказались старейшинами. И вот однажды на заседании Вадим Моисеевич вдруг тихо произнес:
– Куда подевалась теплота из нашего театра?
В самом деле, из более чем 30 спектаклей лишь четыре-пять по-человечески взволновали, большая же часть являла собой зрелищную мельтешню, расчетливый энтертейнмент с модными фокусами. Но разве смеет жюри обвинить театр в некоторой растерянности? А весь мир разве не пребывает именно в этом состоянии?..
Так что кровавых споров не случилось. В опере победила «Роделинда» и ее режиссер Ричард Джонс («Алеф, № 1066). Лучшим дирижером выбрали Теодора Курентзиса за «Травиату» (мы писали о ней в № 1080). Лучший балет — «Ромео и Джульетта», новая екатеринбургская постановка Вячеслава Самодурова, кажется, прямо предназначенная подросткам, для которых балет — чуть ли не отрыжка истории.
…А что же номинация «Эксперимент»? За нее голосовали и драматическое и музыкальное жюри. Победила «Снегурочка» новосибирского театра «Старый дом» с музыкой Александра Маноцкова. И я рада, что наше жюри оттяпало в свой сектор лишнюю «Масочку»: ведь в номинации «Эксперимент» было семь интереснейших спектаклей!
оригинальный адрес статьи
