Пресса

Провинциальные и столичные

В этом году музыкальное жюри под руководством дирижера Павла Бубельникова распределило балетные призы наилучшим образом: награждены достойные, полагает Татьяна Кузнецова.

Танцевальные «Золотые маски» уехали в Екатеринбург, Пермь, Казань; две остались в Москве, но в разных театрах. Что не означает, будто судьи постарались никого не обидеть. Просто танцевальное дело развивается в России достаточно хаотично — проследить тенденции трудно. Балетные труппы, например, полностью зависят от репертуарного курса своих руководителей. Именно поэтому с дистанции сошла прославленная Мариинка: Юрий Фатеев, уже с десяток лет состоящий в должности и. о. заведующего балетной труппой, не претендует на стратегические решения, а худрук Валерий Гергиев, похоже, удовлетворен музейной ролью своего балета. И вот главная петербургская труппа тихо пестует своих молодых балетмейстеров, работы которых не могут конкурировать с серьезными спектаклями других театров. Впрочем, их авторам изредка перепадает «масочное» поощрение — видимо, из педагогических соображений.

В качестве репертуарного стратега неинтересно дебютировал и Махар Вазиев, директор балета Большого театра с марта 2016 года: инициированные им «Этюды» Харальда Ландера в конкурс не попали вовсе, «Клетку» Джерома Роббинса эксперты номинировали, но шансы этого балета про нравы первобытного племени изначально были близки к нулю. Тем большего уважения заслуживают судьи, разглядевшие в нем балерину Анастасию Сташкевич и отдавшие ей приз за лучшую женскую роль — Новенькой: стилистические и актерские задачи у нее были сложнее, чем у конкуренток, и справилась она с ними успешно.

Репертуарная стратегия француза Лорана Илера, возглавляющего балет Музыкального театра Станиславского с января 2017 года, напротив, полностью себя оправдала. Сделав ставку на незнакомые России шедевры мирового наследия XX–XXI веков, он составил несколько программ одноактных балетов. Первая же увенчалась триумфом: бессюжетная инструментальная «Сюита в белом» Сержа Лифаря (1943) — чистейший образец французской неоклассики — признана в этом году лучшим спектаклем.

Награду как лучший хореограф получил пермский худрук Алексей Мирошниченко за свою оригинальную «Золушку», действие которой он перенес во времена хрущевской оттепели. Пермской труппой этот петербуржец руководит уже девять лет, ведет взвешенную репертуарную политику, сочетая классику и современность. Новые спектакли театра регулярно номинируются на «Маску», иногда ее получают, но сам Мирошниченко не был отмечен наградой ни разу. И хотя хореография «Золушки» не самая сильная часть спектакля («Жар-птица», не попавшая в конкурс, по-моему, интереснее), Мирошниченко «Маску» заслужил «по совокупности». Главное достоинство «Золушки» — в гармонии всех ее составляющих, что подтвердили еще две ее награды: Теодору Курентзису как лучшему дирижеру в балете и Татьяне Ногиновой — за костюмы, воссоздавшие оттепельную эпоху.

У современного танца — свои тенденции. С одной стороны, радует его широкое распространение по России, а также поиск новых способов танцкоммуникации. С другой — удручает профессиональный уровень самовыражения как хореографов, так и артистов. Недозрелые плоды вдохновения поощряют и эксперты «Маски», записывая в номинанты не только спектакли, но и авторов с исполнителями — как лучших в своей категории. Меж тем лидером отечественного современного танца более четверти века остается Татьяна Баганова и ее екатеринбургские «Провинциальные танцы». В этом году они получили «Маску» за «Имаго-ловушку» — спектакль, может, и не лучший в послужном списке Багановой, но самый мощный в конкурсе. А самым стильным и трагичным оказался казанский «Зов начала» — спектакль о погибающем татарском языке: единственный танцовщик Нурбек Батулла 60 минут держал зал в неослабном напряжении. Жюри оценило харизму артиста, по праву отдав ему «Маску» за лучшую мужскую роль, получив которую, артист произнес слова благодарности на татарском языке.