Пресса
Конкурсная программа
Региональные проекты
«Золотая Маска в кино»
Зарубежные проекты
«Золотая Маска в городе»
Детский Weekend
Внеконкурсная программа
Архив
20 марта 2005
"Братья и сестры" в Москве
Исполнилось 20 лет «Братьям и сестрам» Льва Додина, и благодаря фестивалю «Золотая маска», незаметно начавшему свою работу, Москва присоединилась к юбилею: в минувшие выходные питерцы дважды показали на мхатовской сцене свой спектакль. Можно было б сказать «великий спектакль», когда б в нашей стране слово «великий» не девальвировалось столь бессовестно из-за частого применения. Между тем великим произведением может быть названо лишь такое, что духовно увеличивает соприкоснувшегося с ним человека. В отношении постановки Малого драматического театра любое громогласие будет простительно: величина «Братьев и сестер» видна всякому. И дело, понятно, не только в том, что «Братья и сестры», если учесть все перерывы, идут восемь часов. Просто за это время между сценой и залом устанавливаются такие крепкие, такие неразрывные связи, что к окончанию представления незнакомые люди чувствуют себя навеки побратавшимися и посестрившимися с жителями деревни Пекашино, когда-то описанной Федором Абрамовым в трилогии «Пряслины». Сирые несчастные люди с диковинным для столичного жителя акцентом начинают казаться близкими родственниками, а их боль, словно иголка с ниткой, насквозь прошивает коллективное тело собравшихся на спектакль людей. И так чувствуют не только русские. Может, нам эта боль и роднее, чем чужим, но и французы, и немцы, и еще бог знает кто, попав на спектакль, ощущали свое кровное родство с пекашинцами. Джорджо Стрелер называл додинскую постановку «одним из величайших спектаклей XX века, эстетическим переживанием немыслимой высоты», а Питер Брук утверждал: «мы все теперь братья и сестры… зрители во всем мире стали братьями и сестрами многострадального и счастливого русского народа».
История этого спектакля описывалась многократно: и то, как додинский курс ездил на родину Абрамова в село Веркола в 1977-м, и то, как из песен и народных заплачек через год вырос дипломный спектакль ЛГИТМИКа, а к 1985-му родилась окончательная редакция «Братьев и сестер». Из тех, кто строил деревню Пекашино на сцене МДТ, сегодня иных уж нет, а те далече, но спектакль здравствует. Слова «поэт в России больше чем поэт» сегодня не слишком актуальны - у нас нет ни одного «больше чем поэта». Но до чего же здорово, что у нас есть хоть один повод для радости: среди множества плохих, хороших и замечательных постановок в России сохранился один «больше чем спектакль». И это «Братья и сестры».
оригинальный адрес статьи
Больше чем спектакль
Глеб Ситковский | Газета"Братья и сестры" в Москве
Исполнилось 20 лет «Братьям и сестрам» Льва Додина, и благодаря фестивалю «Золотая маска», незаметно начавшему свою работу, Москва присоединилась к юбилею: в минувшие выходные питерцы дважды показали на мхатовской сцене свой спектакль. Можно было б сказать «великий спектакль», когда б в нашей стране слово «великий» не девальвировалось столь бессовестно из-за частого применения. Между тем великим произведением может быть названо лишь такое, что духовно увеличивает соприкоснувшегося с ним человека. В отношении постановки Малого драматического театра любое громогласие будет простительно: величина «Братьев и сестер» видна всякому. И дело, понятно, не только в том, что «Братья и сестры», если учесть все перерывы, идут восемь часов. Просто за это время между сценой и залом устанавливаются такие крепкие, такие неразрывные связи, что к окончанию представления незнакомые люди чувствуют себя навеки побратавшимися и посестрившимися с жителями деревни Пекашино, когда-то описанной Федором Абрамовым в трилогии «Пряслины». Сирые несчастные люди с диковинным для столичного жителя акцентом начинают казаться близкими родственниками, а их боль, словно иголка с ниткой, насквозь прошивает коллективное тело собравшихся на спектакль людей. И так чувствуют не только русские. Может, нам эта боль и роднее, чем чужим, но и французы, и немцы, и еще бог знает кто, попав на спектакль, ощущали свое кровное родство с пекашинцами. Джорджо Стрелер называл додинскую постановку «одним из величайших спектаклей XX века, эстетическим переживанием немыслимой высоты», а Питер Брук утверждал: «мы все теперь братья и сестры… зрители во всем мире стали братьями и сестрами многострадального и счастливого русского народа».
История этого спектакля описывалась многократно: и то, как додинский курс ездил на родину Абрамова в село Веркола в 1977-м, и то, как из песен и народных заплачек через год вырос дипломный спектакль ЛГИТМИКа, а к 1985-му родилась окончательная редакция «Братьев и сестер». Из тех, кто строил деревню Пекашино на сцене МДТ, сегодня иных уж нет, а те далече, но спектакль здравствует. Слова «поэт в России больше чем поэт» сегодня не слишком актуальны - у нас нет ни одного «больше чем поэта». Но до чего же здорово, что у нас есть хоть один повод для радости: среди множества плохих, хороших и замечательных постановок в России сохранился один «больше чем спектакль». И это «Братья и сестры».
оригинальный адрес статьи
