Пресса
Конкурсная программа
Региональные проекты
«Золотая Маска в кино»
Зарубежные проекты
«Золотая Маска в городе»
Детский Weekend
Внеконкурсная программа
Архив
22 марта 2005
В понедельник исполняется восемьдесят лет великому режиссеру Питеру Бруку, оказавшему несомненное влияние на русский театр. Его спектакли "Гамлет" и "Король Лир" стали для наших режиссеров едва ли не самыми главными театральными впечатлениями. Среди зрителей "Гамлета" и "Короля Лира" был режиссер Лев Додин, который впоследствии подружился с Питером Бруком. С Львом Додиным встретился специальный корреспондент "Известий" Артур Соломонов.
Мальчишкой я чудом оказался в Москве и попал на спектакль Питера Брука "Гамлет". Помню Гамлета - юношу в белой рубашке. Только потом я узнал, что это был Пол Скофилд.
Потом - "Король Лир". Это было совсем не похоже на советский театр, который я тоже любил. Брук всегда шел намного впереди того, что называлось новаторством.
Его "Вишневый сад" - лучший, который я видел. Премьеру "Вишневого сада" я посмотрел в Нью-Йорке, а потом в Москве, на Таганке. И помню нашу ошарашенную театральную общественность: это же встреча с великим искусством, а на сцене просто разговаривают, просто живут. Спектакль вызывал море ассоциаций с произведениями русской литературы. Но этих связей наши зрители не видели, они ждали изощренной режиссуры.
Каждая новая встреча со спектаклями Брука ошеломляет все большей простотой. Почти детской наивностью. В этом мощь его старения, когда взгляд становится все наивнее, все прозрачнее. В его спектаклях соединяется детская простота чувств с могучей умудренностью. Чем сложнее становится жизнь - тем проще его спектакли. А простоты достичь очень сложно.
Может показаться, что Брук столь творчески свободен, что у него нет методологии. Но его основная формула - сделать невидимое видимым - уже методология. Он легко приемлет многие театральные системы, возможно, из страха оказаться ограниченным. Но если ему что-то не нравится, то при всей своей широте он может сказать про кого-нибудь: "Самый плохой режиссер". На самом деле в нем очень много ярости, просто мы не привыкли к тому, что она выражается таким способом.
оригинальный адрес статьи
Интервью Льва Додина: "У Брука очень много ярости"
Артур Соломонов | ИзвестияВ понедельник исполняется восемьдесят лет великому режиссеру Питеру Бруку, оказавшему несомненное влияние на русский театр. Его спектакли "Гамлет" и "Король Лир" стали для наших режиссеров едва ли не самыми главными театральными впечатлениями. Среди зрителей "Гамлета" и "Короля Лира" был режиссер Лев Додин, который впоследствии подружился с Питером Бруком. С Львом Додиным встретился специальный корреспондент "Известий" Артур Соломонов.
Мальчишкой я чудом оказался в Москве и попал на спектакль Питера Брука "Гамлет". Помню Гамлета - юношу в белой рубашке. Только потом я узнал, что это был Пол Скофилд.
Потом - "Король Лир". Это было совсем не похоже на советский театр, который я тоже любил. Брук всегда шел намного впереди того, что называлось новаторством.
Его "Вишневый сад" - лучший, который я видел. Премьеру "Вишневого сада" я посмотрел в Нью-Йорке, а потом в Москве, на Таганке. И помню нашу ошарашенную театральную общественность: это же встреча с великим искусством, а на сцене просто разговаривают, просто живут. Спектакль вызывал море ассоциаций с произведениями русской литературы. Но этих связей наши зрители не видели, они ждали изощренной режиссуры.
Каждая новая встреча со спектаклями Брука ошеломляет все большей простотой. Почти детской наивностью. В этом мощь его старения, когда взгляд становится все наивнее, все прозрачнее. В его спектаклях соединяется детская простота чувств с могучей умудренностью. Чем сложнее становится жизнь - тем проще его спектакли. А простоты достичь очень сложно.
Может показаться, что Брук столь творчески свободен, что у него нет методологии. Но его основная формула - сделать невидимое видимым - уже методология. Он легко приемлет многие театральные системы, возможно, из страха оказаться ограниченным. Но если ему что-то не нравится, то при всей своей широте он может сказать про кого-нибудь: "Самый плохой режиссер". На самом деле в нем очень много ярости, просто мы не привыкли к тому, что она выражается таким способом.
оригинальный адрес статьи
