Пресса

На «Золотой маске» показали постановки знаменитых балетмейстеров
К официальному открытию своего фестиваля “Золотая маска” припасла два громких балета в рамках программы “Великие имена и спектакли XX века”. Но ни чех Иржи Килиан, ни американец Уильям Форсайт — живые легенды хореографии — в Москву так и не пожаловали.

Говорят, Килиан боится летать на самолетах, что остановило Форсайта — осталось загадкой. Оба — балетмейстеры одного поколения и когда-то, еще будучи танцовщиками, вместе работали в Штутгарте. В дальнейшем Килиан возглавил Нидерландский театр танца (NDT), Форсайт же долгое время руководил труппой балета во Франкфурте. Чем-то схожи и их судьбы. Форсайт приехал в Европу из Америки. Килиан попал на Запад в 67-м году. Через год, после ввода в Чехословакию советских войск, сделался невозвращенцем. Еще до этого, будучи учеником балетной школы, стажировался в России. Сегодня оба — несомненные классики мирового балета, определяющие пути развития хореографии в XXI веке. На этом их сходство заканчивается. Собственно, сами спектакли, показанные друг за другом в Москве, наглядно демонстрируют, насколько разнятся эти художники.

Спектакль Килиана Last touch first родился из дуэта. В труппе NDT III хореограф преобразовал дуэт в полномасштабный спектакль. Три пары танцовщиков разыгрывают чеховские пьесы, погружая нас в мир разоряющихся дворянских гнезд конца XIX века. И душевная тоска, разлитая в прозе Чехова, буквально материализуется в этом балете. Тягучее, будто сплющенное время черепашьим шагом обволакивает спектакль, в котором каждое движение танцовщиков действительно наполнено смыслом. Из замедленных движений постепенно проявляются диалоги героев. Из них вырисовывается неспешное повествование об ушедшей и уже невозвратимой жизни. Чисто технически станцевать, а вернее, прожить в таком сверхзамедленном ритме гораздо сложнее, чем открутить 32 фуэте или шарахнуть немыслимый трюк.

Балет другого гения современности — Форсайта — Impressing the czar (“Впечатляя царя”) в исполнении труппы Королевского балета Фландрии частично включал в себя самое известное из творений Форсайта — In the middle… Заказанный Нуреевым для Парижской оперы, он в свое время стал высшей точкой развития техники классического танца в XX веке — сверхускоренный темп, сложнейшие комбинации, а дальше — новая система координат. Видимо, после этого и еще нескольких балетов, идущих по всему свету, Форсайт более не смог создать ничего выдающегося, что, собственно, и было видно из спектакля, показанного на сцене Большого театра. Название балета отсылает к русскому императорскому балету. Россия тут видится хореографу, как всякому американцу, раскрашенной матрешкой: царь, Потемкин, камзолы и платья, дворцовый бал. А еще то истошные крики, то бессвязная разговорная импровизация. В 4-й и 5-й частях танцовщики обоего пола, переодетые в юбочки, белые блузки и гольфы, в одинаковых париках бегают по кругу, выполняя какие-то простейшие физкультурные движения. Все эти остатки давно вышедшего из моды постмодернизма как прошлогодний снег сыплются на ни в чем не повинные головы зрителей.