Пресса
Конкурсная программа
Региональные проекты
«Золотая Маска в кино»
Зарубежные проекты
«Золотая Маска в городе»
Детский Weekend
Внеконкурсная программа
Архив
17 апреля 2009
Оперетта Карла Целлера “Продавец птиц” санкт-петербургского Театра Музыкальной комедии представлена в шести номинациях. Среди них - «лучшая работа дирижера в оперетте и мюзикле”. На вопросы «ЗМ» ответил главный дирижер театра музыкальной комедии Андрей Алексеев.
За последние три сезона в репертуаре театра появились имена таких композиторов, как Жак Оффенбах, Лео Фалль, Роберт Штольц. Это не случайность?
Сегодня театр начинает ставить серьезные музыкально-драматические произведения. Это, безусловно, говорит об уровне труппы. Ведь «Синяя борода» Жака Оффенбаха по жанру опера-буфф, и «Продавец птиц» Карла Целлера, конечно же, оперный материал. Мы сегодня располагаем голосами, которые могут достойно справиться с этим сложным вокальным материалом. Меня это радует. Дело в том, что некоторое время назад оперетту загнали в такие рамки, которые лишили ее шика и блеска, поэтому зритель потерял к этому жанру интерес. Кого больше интересовали красивые голоса и любовная линия героев, шел в оперный театр, а кого трюковые номера — в цирк. Сегодня театру удалось вернуть зрителя, потому что наша оперетта блестит, расцветает молодежью, новыми талантливыми артистами-вокалистами. У нас нередко поют и драматические актеры. К каждому - индивидуальный подход, стараемся правильно распределить музыкальный материал на голос, который имеется у артиста. На мой взгляд, сегодня театр оперетты должен нести что-то новое. Не хватает свежей музыки. И мы стараемся это исправить, ставя спектакли на музыку таких незаслуженно забытых композиторов, как Целлер, Штольц, Фалль. Их музыка звучит сегодня интересно, по-новому, в ней ярко прописаны вокальные партии, а содержание порою даже не совсем привычно-опереточное. К примеру, та же «Мадам Помпадур» Фалля. Музыкальный театр комедийного жанра не может существовать, имея в репертуаре только Кальмана и Легара.
Мне известно, что вы имели опыт дирижировать оперой. Есть ли различия в дирижировании этими жанрами?
Когда долго дирижируешь опереттой, а потом приходишь в оперный театр, и слушаешь арию, невольно думаешь: «Ну вот, сейчас закончится пение и начнется проза». Но этого не происходит, и ты не понимаешь, почему так. Это уже как выработанный профессиональный рефлекс. (Смеётся.) Скажу вам откровенно, мне ближе оперетта, так как это синтетический жанр, когда вокалист-артист должен и петь, и разговаривать, и танцевать. Переход с вокальной позиции на обычную речь - дело не простое и, к сожалению, не всем удается. Оперетта жанр многоликий, здесь есть и молодые влюбленные герои, и характерные субретки, и комические старики. Чего в опере не встретишь. Поэтому оперетта более разнообразна и требовательна к артистам и этим для меня интересна. Каждая возрастная аудитория воспринимает спектакль по-разному. Кому-то нравится любовная линия молодых героев, кому-то эксцентричные номера, кому-то акробатические номера субреток, а кому-то сам антураж на сцене. Радует, что в театр снова приходит молодежь.
Как проходила работа над постановкой «Продавца птиц» с режиссером Юрием Александровым. Ведь постановка оперы или оперетты - это всегда совместный продукт режиссера и дирижера?
С Юрием Исааковичем я работаю не в первый раз. У нас за плечами совместная постановка “Синей бороды” Жака Оффенбаха в 2005 году, поэтому методы этого режиссера мне уже известны. Работа над спектаклем проходила легко, так как Юрий Исаакович музыкальный человек, прекрасно владеющий инструментом. К тому же, он хорошо разбирается в клавирах, понимает партитуру, поэтому разногласий, с точки зрения работы над музыкальным материалом, у нас не возникало. Мы в тесном творческом общении находили правильное музыкальное решение, которое в дальнейшем воплотили сценически. Например, создание балетного номера. В партитуре Целлера его нет. И вообще, как правило, балетных номеров в оперетте не бывает, за исключением Штрауса. Мы понимали, что нескоро еще сможем познакомить зрителя с музыкой Карла Целлера, и поэтому взяли несколько музыкальных номеров из других его оперетт - “Мартин-рудокоп” и “Бродяга”. Так, вместе с режиссером и балетмейстером, создали несколько жанровых танцевальных номеров. Мне кажется, что аромат целлеровской музыки вместе с хореографией Владимира Романовского придали этим номерам некую изысканность и украсили спектакль.
Как вы интерпретировали «Продавца птиц» для современного слушателя?
Постановка спектакля «Продавец птиц» выдержана в классических традициях. Задача интерпретатора-дирижера раскрыть авторский замысел, донести до слушателя, почему композитор написал так, а не иначе, раскрыть все тонкости и нюансы музыкальной партитуры. Конечно же, наша интерпретация соответствует действию на сцене. Это цельный музыкальный продукт, созданный постановочной бригадой, куда входят и дирижер, и режиссер, и хореограф, и художник. Моя задача — донести до слушателей всю красоту музыки Карла Целлера.
Для многих зрителей остались загадочными два персонажа в спектакле - Глухенбах и Слепенбух. Это целлеровские персонажи или фантазия режиссера?
Многие считают, что это вставной номер, так как подобные комические номера для оперетты редкость. Фантазия режиссера заключается лишь в художественном прочтении этих образов. Здесь Александров просто похулиганил, ведь у Целлера профессора — это два пожилых артиста мужского пола. И для целлеровской эпохи, то, что сделал Александров сейчас, вещь немыслимая. Во-первых, он взял смешанную пару, то есть одного профессора играет актриса-каскадница, другого — артист-вокалист. Во-вторых, выстраивает их как разноростную пару. Эти профессора, снабженные электрической машиной, - люди вымирающего поколения, скажем так, мамонты своего дела. Ведь недаром в спектакле звучат слова о том, что интеллигенция любит знаки внимания. В данном случае знаком внимания является то, что их пригласили принять экзамен по зоологии у главного героя Адама. Отсюда возникает не только театральный контраст, но и музыкальный. Подобные контрасты не заставят зрителя скучать.
Известно, что «Продавец птиц» в театре Музыкальной комедии ставится не в первый раз, была постановка в 1943 году…
Да, это действительно так. Оперетта «Продавец птиц» очень значимая для нашего театра и города. В один из вечеров 1943 года, когда на сцене звучала целлеровская музыка, спектакль был прерван сообщением о снятии блокады Ленинграда. Люди ликовали. И я думаю, что возвращение этой оперетты на подмостки нашего театра символично с точки зрения исторической памяти.
оригинальный адрес статьи
"Оперетта требовательна к артистам"
Татьяна Силодорова | "Золотая Маска" №4/2009Оперетта Карла Целлера “Продавец птиц” санкт-петербургского Театра Музыкальной комедии представлена в шести номинациях. Среди них - «лучшая работа дирижера в оперетте и мюзикле”. На вопросы «ЗМ» ответил главный дирижер театра музыкальной комедии Андрей Алексеев.
За последние три сезона в репертуаре театра появились имена таких композиторов, как Жак Оффенбах, Лео Фалль, Роберт Штольц. Это не случайность?
Сегодня театр начинает ставить серьезные музыкально-драматические произведения. Это, безусловно, говорит об уровне труппы. Ведь «Синяя борода» Жака Оффенбаха по жанру опера-буфф, и «Продавец птиц» Карла Целлера, конечно же, оперный материал. Мы сегодня располагаем голосами, которые могут достойно справиться с этим сложным вокальным материалом. Меня это радует. Дело в том, что некоторое время назад оперетту загнали в такие рамки, которые лишили ее шика и блеска, поэтому зритель потерял к этому жанру интерес. Кого больше интересовали красивые голоса и любовная линия героев, шел в оперный театр, а кого трюковые номера — в цирк. Сегодня театру удалось вернуть зрителя, потому что наша оперетта блестит, расцветает молодежью, новыми талантливыми артистами-вокалистами. У нас нередко поют и драматические актеры. К каждому - индивидуальный подход, стараемся правильно распределить музыкальный материал на голос, который имеется у артиста. На мой взгляд, сегодня театр оперетты должен нести что-то новое. Не хватает свежей музыки. И мы стараемся это исправить, ставя спектакли на музыку таких незаслуженно забытых композиторов, как Целлер, Штольц, Фалль. Их музыка звучит сегодня интересно, по-новому, в ней ярко прописаны вокальные партии, а содержание порою даже не совсем привычно-опереточное. К примеру, та же «Мадам Помпадур» Фалля. Музыкальный театр комедийного жанра не может существовать, имея в репертуаре только Кальмана и Легара.
Мне известно, что вы имели опыт дирижировать оперой. Есть ли различия в дирижировании этими жанрами?
Когда долго дирижируешь опереттой, а потом приходишь в оперный театр, и слушаешь арию, невольно думаешь: «Ну вот, сейчас закончится пение и начнется проза». Но этого не происходит, и ты не понимаешь, почему так. Это уже как выработанный профессиональный рефлекс. (Смеётся.) Скажу вам откровенно, мне ближе оперетта, так как это синтетический жанр, когда вокалист-артист должен и петь, и разговаривать, и танцевать. Переход с вокальной позиции на обычную речь - дело не простое и, к сожалению, не всем удается. Оперетта жанр многоликий, здесь есть и молодые влюбленные герои, и характерные субретки, и комические старики. Чего в опере не встретишь. Поэтому оперетта более разнообразна и требовательна к артистам и этим для меня интересна. Каждая возрастная аудитория воспринимает спектакль по-разному. Кому-то нравится любовная линия молодых героев, кому-то эксцентричные номера, кому-то акробатические номера субреток, а кому-то сам антураж на сцене. Радует, что в театр снова приходит молодежь.
Как проходила работа над постановкой «Продавца птиц» с режиссером Юрием Александровым. Ведь постановка оперы или оперетты - это всегда совместный продукт режиссера и дирижера?
С Юрием Исааковичем я работаю не в первый раз. У нас за плечами совместная постановка “Синей бороды” Жака Оффенбаха в 2005 году, поэтому методы этого режиссера мне уже известны. Работа над спектаклем проходила легко, так как Юрий Исаакович музыкальный человек, прекрасно владеющий инструментом. К тому же, он хорошо разбирается в клавирах, понимает партитуру, поэтому разногласий, с точки зрения работы над музыкальным материалом, у нас не возникало. Мы в тесном творческом общении находили правильное музыкальное решение, которое в дальнейшем воплотили сценически. Например, создание балетного номера. В партитуре Целлера его нет. И вообще, как правило, балетных номеров в оперетте не бывает, за исключением Штрауса. Мы понимали, что нескоро еще сможем познакомить зрителя с музыкой Карла Целлера, и поэтому взяли несколько музыкальных номеров из других его оперетт - “Мартин-рудокоп” и “Бродяга”. Так, вместе с режиссером и балетмейстером, создали несколько жанровых танцевальных номеров. Мне кажется, что аромат целлеровской музыки вместе с хореографией Владимира Романовского придали этим номерам некую изысканность и украсили спектакль.
Как вы интерпретировали «Продавца птиц» для современного слушателя?
Постановка спектакля «Продавец птиц» выдержана в классических традициях. Задача интерпретатора-дирижера раскрыть авторский замысел, донести до слушателя, почему композитор написал так, а не иначе, раскрыть все тонкости и нюансы музыкальной партитуры. Конечно же, наша интерпретация соответствует действию на сцене. Это цельный музыкальный продукт, созданный постановочной бригадой, куда входят и дирижер, и режиссер, и хореограф, и художник. Моя задача — донести до слушателей всю красоту музыки Карла Целлера.
Для многих зрителей остались загадочными два персонажа в спектакле - Глухенбах и Слепенбух. Это целлеровские персонажи или фантазия режиссера?
Многие считают, что это вставной номер, так как подобные комические номера для оперетты редкость. Фантазия режиссера заключается лишь в художественном прочтении этих образов. Здесь Александров просто похулиганил, ведь у Целлера профессора — это два пожилых артиста мужского пола. И для целлеровской эпохи, то, что сделал Александров сейчас, вещь немыслимая. Во-первых, он взял смешанную пару, то есть одного профессора играет актриса-каскадница, другого — артист-вокалист. Во-вторых, выстраивает их как разноростную пару. Эти профессора, снабженные электрической машиной, - люди вымирающего поколения, скажем так, мамонты своего дела. Ведь недаром в спектакле звучат слова о том, что интеллигенция любит знаки внимания. В данном случае знаком внимания является то, что их пригласили принять экзамен по зоологии у главного героя Адама. Отсюда возникает не только театральный контраст, но и музыкальный. Подобные контрасты не заставят зрителя скучать.
Известно, что «Продавец птиц» в театре Музыкальной комедии ставится не в первый раз, была постановка в 1943 году…
Да, это действительно так. Оперетта «Продавец птиц» очень значимая для нашего театра и города. В один из вечеров 1943 года, когда на сцене звучала целлеровская музыка, спектакль был прерван сообщением о снятии блокады Ленинграда. Люди ликовали. И я думаю, что возвращение этой оперетты на подмостки нашего театра символично с точки зрения исторической памяти.
оригинальный адрес статьи
