Пресса

Белорусскому современному танцу примерно столько же лет, сколько российскому. В Витебске, например, уже 21-й раз проводится старейший на постсоветском пространстве международный фестиваль contemporary dance, на котором, впрочем, побеждают преимущественно китайцы. Труппы современного танца давно работают в Гродно и Гомеле, не говоря уж о Минске, где в начале нынешнего столетия развернул бурную деятельность Раду Поклитару, ныне главный и единственный балетный радикал на все бывшие советские республики.


И хотя о гостях программы "Маска-плюс" — группах "D.O.Z.C.K.I." и "Каракули" — в Москве ничего не слышали, надежды тем не менее питали: казалось, что соседи прогрессивной Польши должны продвинуться на пути современного танца подальше, чем россияне, деятельность которых, некогда бурная, ныне безнадежно увязла в идейном и лексическом тупике.


Группа "D.O.Z.C.K.I.", чье название составилось из первых букв имен ее лидеров — Дмитрия Залесского и Ольги Скворцовой, показала четыре миниатюры, главным достоинством которых была их краткость. В "Зиме" три девушки в тяжелых ботинках и мужских драповых пальто, надетых на пикантные белые ночнушки, всячески демонстрировали телесное и душевное замерзание: горбились, ежились, косолапо крючили ноги и гроздьями висели на Дмитрии Залесском, стоически державшем вес трех женских тел. До этой перегрузки он успел исполнить отчаянное и удалое соло, блеснув легкостью и координацией, а под конец "Зимы" вынес старый помятый чайник с кипятком, чтобы погреть руки над паром. Трудно даже сосчитать, сколько раз танцовщики, претендующие на актуальность, использовали подобную посуду, видимо, сей штамп обозначает приникание к историческим корням.


Более загадочно выглядел сугубо мужской номер "Зрелость", поставленный на грузинские и армянские песни с использованием характерных элементов соответствующих народных танцев. Поначалу, когда три рослых юноши наскакивали друг на друга от избытка жизненных сил, щеголяя изумительным рельефом торсов и физической тренированностью, показалось, что эта ироническая зарисовка избежит неистребимой патетики, характерной для группы "D.O.Z.C.K.I.". Однако вскоре явилась женщина, как-то внезапно умерла, и над оставшейся от нее красной юбкой трио красавцев закатило такую истерику с заламыванием рук и кусанием кулаков, что пошлые страдания женской "Зимы" выглядели чистой оттепелью. А потом главный страдалец стал расчесывать роскошные, спускающиеся ниже лопаток волосы друга, глядя при этом на задник, за которым светился женский силуэт с колыбелью, и только тут стал внятен передовой месседж белорусских авторов, призывавших не падать духом и не замыкаться в рамках семьи и разнополой любви.


"Свадебка" (не Игоря Стравинского, а на сборную музыку), поставленная Ольгой Лабовкиной, руководительницей театра танца "Каракули",— 20-минутная история про корявый свадебный праздник не любящей друг друга карикатурной пары. Муж — в квадратном пиджаке и бабочке: самодовольный мошенник, женится ради прописки или денег. Но в его памяти (обозначается общим затемнением и замиранием действующих лиц) засела "первая любовь" — тоненькая и нескладная. Жена — в фате и кукольном газовом платье с рюшами: погулявшая и постаревшая тетка, возжелавшая штампа в паспорте. По ходу пира она отлучится за кулисы и явно трахнется с кем-то из гостей — вернется, шатаясь и утирая с подбородка следы размазавшейся помады, после чего разразится покаянно-истошным монологом с перекручиванием рук и ног и подрубленными прыжками. Гости — орава прихлебателей и лицемеров. По ходу празднества они впадут в пьяную откровенность: девицы начнут мотать длинными волосами и прыгать со стульев — навзничь, головой в пол — только успевай подхватывать; а мужики примутся хлопать пиджаками, как подбитыми крыльями, и крушить мебель.


Лексически все это сделано в добрых традициях "классики наоборот": если уж заноски, так завернутыми внутрь ногами, если адажио — то донельзя косолапо, если большой прыжок — то нарочито грузно. Видно, что хореограф Лабовкина обременена академическим образованием, да и сама, выступившая в роли Жены, сильная танцовщица редкого, гротесково-клоунского амплуа. Ее "Свадебка" элементарнее изделий "Досок", простодушнее, честнее, а потому обаятельнее.


А в целом белорусские группы показали примерно то, чем занимались российские лет 20 назад (впрочем, многие из них эксплуатируют эти темы и приемы по сей день): кокетливую чернуху, возвышенно-пустую метафизику и густую жанровую сценку. Жаль способных артистов, жаль и воодушевленных хореографов, самоотверженно занимающихся подобным современным танцем, устаревшим задолго до своего рождения и начисто лишенным перспектив.