Пресса

>«Месяц в деревне» Анатолия Праудина и Александра Орлова — их вторая совместная работа в БДТ. До этого на Малой сцене появилась «Дама с собачкой» по инсценировке Натальи Скороход. Герои Тургенева находятся в пустом строгом пространстве, которое
в финале наклоняется, словно карточный домик от порыва ветра. О деревенской жизни, работе с режиссером и местном апокалипсисе рассказал заслуженный художник РФ, лауреат государственной
премии РФ Александр Орлов. (Номиниция — «Лучшая работа художника в драматическом театре»)


Александр Владимирович, как происходил процесс работы
с Анатолием Праудиным? У вас изначально возникает какой-то замысел, или вы отталкиваетесь от режиссерской
концепции?
Естественно, режиссер сначала рассказывает, о чем он будет
ставить, потом это совместно обсуждается. У меня возникает
не замысел, а скорее ощущение. Прибыв из деревни, в коАлександр Владимирович, как происходил процесс работы
с Анатолием Праудиным? У вас изначально возникает какой-то замысел, или вы отталкиваетесь от режиссерской
концепции?
Естественно, режиссер сначала рассказывает, о чем он будет
ставить, потом это совместно обсуждается. У меня возникает
не замысел, а скорее ощущение. Прибыв из деревни, в которой
жил месяц, я передал это ощущение. Как говорится, что вижу — то и пою. Это коллективная работа. Нужно понимать про сквозное действие и предлагаемые обстоятельства.

Довольно удивительно, ведь ваша деревня слишком эстетизирована, чтобы быть похожей на настоящую.
Это скорее не природа, а знак природы?


Можно и так сказать, что это знак деревни. В деревне,
в которой я был, в заборе застрял трактор — это есть и в спектакле. Городской человек в деревне что-то всё время благоустраивает — отсюда дощатый помост. Вот муж Натальи Петровны постоянно что-то делает, строит, суетится. На фоне этого внутри героев клокочут
разрушительные страсти. Они строят, но на самом деле всё разрушается.


Получается, что это становится приемом. Ваша конструкция оказывается деконструкцией.


Это всё про безумное, дикое чувство, которое безвозвратно
разрушило деревенскую идиллию.


А что происходит со временем в спектакле? Герои оставлены во времени Тургенева,
но здесь же трактор и электродрель?

Вы знаете, когда мы читаем
классику, всё равно мы проецируем историю на себя сегодняшнего. Это может быть легкомысленно, но это ирония над самим собой. Когда читаешь
Тургенева, думаешь же не о том, каким инструментом работал тот или иной герой. Главное, что произошло. Ирония
идет от Тургенева. Если не будет легкого отношения, остаётся только трагически заламывать
руки.



Получается, что финал тоже ироничный?


Он и трагический, и ироничный одновременно. В этом всё дело. Главное, это состояние изменения.


Что общего в «Даме с собачкой» и в «Месяце в деревне
»?

И там, и там про любовь. Большая сцена-коробка и малое пространство диктуют различия. Зачастую площадки не выбирают, а предлагают. Это жизненные
обстоятельства. Мне интересны и крупные жесты и нюансы, это зависит от материала, от жанра. Интерес
возникает, прежде всего, от материала, от режиссера,
от его способности заводить людей.



Герои вашего «Месяца в деревне» страдают из-за любви? Существует ли вообще там любовь?


Конечно, существует. Это Чехов препарировал своих героев с холодным носом. У Тургенева всё более
сентиментально. Возникает любовь там, где её не должно быть. Образовалось такое чувство, которое никому не по силам. Ворвалась стихия, которая всё разрушила. Всё это можно объяснить биологией, физиологией, но с этим всё равно не справиться. Финал — это попытка обновления.
И небольшой апокалипсис.