Пресса

Проект "Новая пьеса", проходящий в рамках внеконкурсной программы "Золотой маски", стартовал спектаклем "История мамонта" по роману Алексея Иванова "Географ глобус пропил".


Символично, что этот проект начался с дипломного спектакля, основанного вовсе не на новой пьесе, а на новом романе. Студенты Мастерской Олега Кудряшова в РАТИ вместе с режиссером Екатериной Гранитовой сделали сценический вариант романа, который вот уже несколько месяцев является хитом Театрального центра "На Страстном". Объяснить природу этого феноменального успеха и просто, и сложно. В нем есть что-то пугающее и загадочное.


То, что студенческие спектакли способны вызывать большой и длительный интерес публики, - доказал фестиваль "Твой шанс", в рамках которого и появилась "История мамонта". В них подчас намного больше страсти и художественной мотивации для творчества, чем в спектаклях утомленного "взрослого" театра.


Курс Олега Кудряшова уже второй сезон подряд держит планку лидера: в прошлом году именно их спектакль "Униженные и оскорбленные" стал лауреатом фестиваля как лучшая дипломная работа. А в нынешнем году сразу два дипломных спектакля вошли во внеконкурсную программу "Золотой маски" "Маска Плюс": помимо "Мамонта" в ней "Идиот. Возвращение" Мастерской Григория Козлова в Санкт-Петербургской академии театрального искусства.


То, как существуют молодые актеры в "Истории мамонта", определяется высоким градусом творческого энтузиазма. Но есть еще одно качество, которое делает их такими востребованными: они с естественной, какой-то бродвейской легкостью, переключаются из эстетики документального театра в эстетику рок-концерта и мюзикла. Это, быть может, самое манящее в их игре.


Да, в спектакле много поют. Песни становятся музыкальным образом эпох - таких близких и таких далеких, где дети рассказывают историю своих родителей - поколение нулевых про поколение 80-х. Песни, как питерские мосты, разводят нас по разным полюсам времени, а потом внезапно соединяют вновь. Играющий главного героя, разгильдяя, пьяницу и "пофигиста", ставшего по несчастью учителем географии, Андрей Сиротин поет сначала Высоцкого, потом Петра Мамонова, а ближе к финалу - Петра Налича.


Советская школа эпохи увядающего "совка", смерть Брежнева и траурная линейка, на которой вместо траурного марша врубают "Рикки и Повери", пионерские галстуки, стертые обои, путч 91 го, свобода, радость и беспутство юности, конец университета, безработица, женитьба, развод. Цвет времени, вкус "застоя" - в манере говорить, во взглядах и движениях, воспроизведенных с "документальной" точностью и какой-то бесшабашно отважной веселостью.


Герой, соединяющий в себе свойства вампиловского Зилова, ерофеевских "Петушков", персонажа Олега Янковского в фильме "Полеты во сне и наяву", - классический лишний человек эпохи советского застоя, озвученный песнями Петра Мамонова, вдруг оказался востребован новым поколением ХХI века, о котором принято говорить как о прагматичном.


Здесь и заключается, на мой взгляд, главная причина успеха спектакля у молодой публики. В лице главного героя, сыгранного Андреем Сиротиным с невероятной степенью самоидентификации, эта новая публика неожиданным образом узнает себя. Еще полные сил, но уже не знающие, к чему их приложить, изверившиеся, утратившие иллюзии, они хранят какое-то тайное credo, но спроси их, в чем оно - и в ответ вам рассмеются, цинично и зло. Не случайно в романе Иванова учитель отправляется в путешествие со своими учениками, чтобы в итоге обрести главное умение - "умение терять". Быть может, оно и объединяет два поколения - нынешних студентов курса Олега Кудряшова и тех, кто окончил институт в начале 90-х.