Театральная компания ЗМ
Теннесси Уильямс

Трамвай «Желание»

Театр «Приют Комедианта», Санкт-Петербург
Номинации на Премию «Золотая Маска» 2007г. - «Лучший спектакль в драме, малая форма», «Лучшая работа режиссера», «Лучшая мужская роль»(Александр Баргман)
лирическая драма




Постановка Михаил Бычков

Художник Эмиль Капелюш

Музыкальное оформление Владимир Бычковский



Артисты: Марина Солопченко, Наталья Бартева, Александр Баргман, Александр Ронис, Татьяна Полонская, Денис Кириллов, Антон Сычев, Татьяна Шепилова, Леонард Тубелевич



Продолжительность 3 ч.
Очень хотелось быть внимательным к автору, как-то расслышать верную интонацию. В начале работы сложилось так, что из-за всяких задержек и переносов пришлось почти месяц репетировать три спектакля одновременно. Утром в одном театре, днем в другом, вечером в третьем. Незабываемые ощущения!.. Но это приключение сменилось спокойной подробной работой с компанией замечательных актеров в маленьком симпатичном питерском театре, чем-то по атмосфере напоминающем мой родной Воронежский Камерный. Мне кажется, нам удалось освободиться в спектакле от суеты, погони за результатом, сосредоточиться на захватывающих процессах существования уильямсовских персонажей. Редкое удовольствие!
Михаил Бычков





Стелла и Стэнли Ковальские живут даже не на первом этаже, а в подвале. Трамвай привозит Бланш не просто в трущобу, но в мир, лишенный солнца и слегка напоминающий подводное царство. Можно было бы сказать: загробное царство, еще вернее – предгробное. Реплику прохожей слепой мексиканки, которую часто вымарывают из пьесы – «цветы для мертвецов...», Михаил Бычков делает буквально рефреном спектакля: несколько раз в подсиненной глубине сцены появляется фигура, бормочущая: «Флорес, флорес пара лос муэртес». Так соединяются смерти родных Бланш и самоубийство ее мужа-мальчика, но так выкликивается из тьмы и ее собственный близкий конец. Работы Марины Солопченко и Александра Баргмана тем интереснее, что режиссер в известном смысле пошел против сложившихся имиджей этих актеров. Солопченко обычно не играет женщин, которые, подобно Бланш Дюбуа, «зависят от доброты первого встречного». Тем драматичнее становится сделанная ею роль. У Марины Солопченко Бланш получилась проницательной и умной, иногда высокомерной, иногда насмешливой, но при этом, кажется, способной совершить над собой суд гораздо более строгий, нежели это делают окружающие. Как Бычков разглядел Стенли в Александре Баргмане, актере сильнейшего положительного обаяния, относится к тайнам профессиональной режиссерской интуиции. Обаяние не вытравливали, и Стенли получился вдвойне страшным – именно потому, что привлекателен, силен совсем по-животному, не по-обезьяньи, и к тому же не лишен чувства юмора и чувства собственного достоинства. Их с Бланш взаимная ненависть лишена простой, банальной физиологичности и к тому же, как это ни покажется странным, высекает из действия неожиданные искры юмора. Бычков ни в коей мере не делает из «Трамвая» комедии. Но смех в зале звучит часто. Может быть, таким образом публика просто реагирует на смешные реплики, каких у Уильямса немало. А может быть, отгоняет от себя тревожное и пугающее сочувствие Стенли, которое время от времени явно посещает ее на спектакле. Угаданная режиссером возможность именно такого отношения к персонажу, между прочим, может служить убедительным объяснением сегодняшнего обращения к известной пьесе.
газета «Коммерсантъ»