Театральная компания ЗМ

Бессонница

Музыкальный театр им. К.С. Станиславского и Вл.И. Немировича-Данченко, Москва
Номинация на Премию «Золотая Маска» 2014г.- «Лучший спектакль в балете»

одноактный балет



Музыка: Иржи Килиан (концепция), Дирк Хаубрих на основе произведения В.А. Моцарта Адажио и Рондо для стеклянной гармоники и квартета, KV617



Хореография и сценография: Иржи Килиан

Ассистенты хореографа: Иван Перес, Аурели Кайла

Костюмы: Йоуке Виссер

Свет: Кейс Тьебес



Артисты: Виктория Зиновьева, Марина Золотова, Оксана Кардаш, Анастасия Лименько, Эрика Микиртичева, Валерия Муханова, Мария Тюрина, Семен Величко, Алексей Любимов, Александр Селезнев, Дмитрий Соболевский, Артем Сорочан, Илья Урусов



Продолжительность 30 мин.


Возрастная категория 12+

Двигаться – и ощущать внутренний порыв. Движение – и эмоция. Я испытываю постоянный интерес к движению в пространстве, взаимному движению объектов, и к движениям души. Природа движения такова, что если вы приближаетесь к чему-то одному, то неминуемо удаляетесь от чего-то другого. Действительно ли наши побуждения всегда ясны? Уверены ли мы, что стремимся к чему-то или хотим уйти от чего-то? Мне кажется, это интересный вопрос, который неизбежно оказывает большое влияние на наше существование, наши намерения и наш жизненный путь. Эта довольно простая и в то же время очень сложная философская проблема всегда была, есть и будет моей ближайшей спутницей.

Иржи Килиан



«Бессонница» совершенно не похожа на «типичного» Килиана – усладительно-гармоничного даже в горе и отчаянии. В XXI веке его почерк изменился, как ни у одного из гениев последней четверти прошлого столетия: «Бессонница» наполнена алогизмами поддержек, диссонансами поз, диспропорциями адажио.
Белый экран, по диагонали пересекающий сцену, позволяет по-разному трактовать смысл балета: как реальность, отделенную от сна проницаемой завесой, как взаимодействие сознательного и бессознательного.
Персонажи проходят сквозь белую грань, как сквозь «зеленый коридор» таможни, вытаскивая на авансцену свои комплексы, опасения и тайные желания: шесть монологов и четыре дуэта «Бессонницы» вполне системно исследуют взаимоотношения людей со своим внутренним «я». В сникшей кисти, внезапно одеревеневшей шее, взбрыкнувшей стопе или вздернутом плече опознаются тайные страхи, внутренний разлад, неосознанные желания и безотчетные надежды. Однако в этом балетном сеансе психоанализа можно разглядеть и следы вполне реальных love story: пластические характеристики персонажей различны, а их взаимоотношения с партнерами полны неприкрытой чувственности и конкретных эмоций. В «Бессоннице» не поймешь, кто играет первую скрипку, а кто – аккомпанирует: инициатива переходит от партнера к партнеру. И эту психологическую изощренность текста, без которой Килиан не Килиан, артисты Музтеатра Станиславского научились передавать пластически адекватно.

газета «Коммерсант»




В премьерном спектакле «Бессонница», созданном Килианом в 2003 году, вовсе не тот чистый Моцарт и не та гениальная легкость театральных поэм 1991 года, а новое отношение к музыке австрийского гения.
Теперь в «Бессоннице» за новую трактовку музыки Моцарта отвечал сам хореограф, и, как сказано в программке, Дирк Хаубрих на основе произведений Моцарта создал музыкальный аккомпанемент, который в Москве прозвучал под фонограмму. «Бессонница» – целиком режиссерский и даже дизайнерский спектакль. Части тела шести танцовщиков по отдельности скрывались, появлялись, вновь исчезали за белым во всю сцену экраном с прорезями в нем. Зрелый Килиан экспериментирует со временем и пространством. Просто прежние его чувственность и ирония перешли в область механики и чистой абстракции, поэтические метафоры сменили философские, а гармоничный дуализм тела и духа свелся здесь к линейной графичности.

«Новая газета»



Это пластическое эссе о тонкой грани между сном и бессонницей, зыбком полубессознательном состоянии стремящегося к успокоению рассудка, о тех неуловимых мгновениях гармонии сознания и подсознания – колыбели рождающихся желаний. Человек истинно не знает, чего хочет. Вкрадчивая пластика тела, обуреваемого страхом перед лавиной неконтролируемых во сне сомнений и желаний, прерывается синкопированными танцевальными «диссонансами» и конфликтами: тут единственным спасением остается засасывающая толика бодрствующего рассудка. Искаженная до неузнаваемости скрежещущая канва мелодии Моцарта у Килиана тождественна извращенной гиперболе желаний, идущих из недр человеческой природы, подавляемых рассудком и инстинктивно высвобождающихся во сне.
В нескончаемых лабиринтах бессонницы есть где развернуться. Из-за висящих экранов ростками выползают отдельные кисти, руки, ноги, голова – лейтмотивная герника сновидческих наваждений. Кто-то переходит грань и остается в бессознательном мире, кого-то он стремительно засасывает, а для кого-то поднимется экран и сотрутся грани сознательного и бессознательного. Танцевальное взаимодействие мужчины и женщины в килиановских дуэтах пронизано магнетическим притяжением, чувственными «ухватами» поддержек, полифонической кантиленой блуждающих траекторий движения. Вычурная лексика танца акцентирует выразительные возможности человеческой кисти, стопы, руки в их бессловесной фуге пластического красноречия. Изобилующий в хореографии крылатый абрис распростертых рук-крыльев – отражение и свободно-полетной, и химерической природы сновидений.

журнал «Музыкальная жизнь»