Театральная компания ЗМ

Сверлийцы. Эпизод II

Электротеатр Станиславский, Москва
Номинации на Премию «Золотая Маска» 2016г. - «Лучший спектакль в опере», «Лучшая работа дирижера», «Лучшая работа режиссера», «Лучшая работа композитора», «Лучшая работа художника в музыкальном театре», «Лучшая работа художника по костюмам», «Лучшая мужская роль» (Сергей Малинин)
Композитор: Борис Филановский

Автор либретто, режиссер: Борис Юхананов

Дирижер: Филипп Чижевский

Художник: Степан Лукьянов

Художник по костюмам: Анастасия Нефедова

Художник по гриму: Ксения Горчева

Художник по свету: Евгений Виноградов

Хореограф: Андрей Кузнецов-Вечеслов

Хореография сверлийской парочки: Лина Лангнер, Павел Кравец



Московский ансамбль современной музыки

Вокальный ансамбль «N’Caged» Арины Зверевой

Ансамбль «Questa Musica», художественный руководитель Мария Грилихес



Артисты: Сергей Малинин, Андрей Капланов, Людмила Ерюткина, Татьяна Кокорева, Мария Грилихес, Анна Шавердьян, Екатерина Коломина, Мариам Аветисян, Анастасия Полянина, Наталья Романова, Александр Феодулов, Никита Михайлов, Евгений Сапелов, Владимир Старцев, Николай Басов, Владимир Красов, Дмитрий Волков, Василий Коростелев, Лина Лангнер, Павел Кравец, Дарья Колпикова



Продолжительность 2 ч.

Возрастная категория 16+

Композитор – существо довольно ограниченное. Каждый из нас замкнут в клетку собственных слуховых представлений, в то, что слушатель извне называет стилем. Будучи существом однобоким и подобным флюсу, композитор с трудом может иметь дело с гетерогенностью, с таким разнообразием, с пестротой текста, какая есть у Юхананова в «Сверлийцах». Этот текст, к которому я не знал, как подступиться, похож на документацию, напряженный внутренний монолог в стихотворной форме: человек версифицирует то, что с ним происходит, в форме философских максим, в форме сценического действия. И в этом был вызов для меня.

Я прошел те же стадии отношений с текстом, какие проходит человек, узнавший, что должен умереть. Как это описывают психологи? Сначала отчаяние, гнев, торг, потом смирение, приятие, ожидание. Разница в том, что в конце этих взаимоотношений наступило ровное состояние, которое позволило мне воспринимать текст однородным, отстроиться от него и параллельно писать свою историю, свободно взаимодействующую с остальными. Я стараюсь быть не совсем собой. И очередным увесистым поводом не быть собой, за который я благодарен Борису Юхананову, был его текст.

Я бы не сказал, что это такой тотальный интегральный театр, где все делают все, как в традиционном оперном театре. Здесь хористы не должны учить наизусть, музыканты существуют немного отдельно, сценография, хореография, видео – все работает как сопоставление в одновременности различных технологических линий.

Потенциал безумия связан с тем, что все разложено по полочкам, стратифицировано, все хорошо понимают свое место, рубрикацию, иерархию, все очень сознательные и умные. Но в какой-то момент это может перейти в противоположность: зарегулированность, знание о том, кто ты и где твое место, ведет к тому, что скляночка с фамилией начинает дрожать, падает с полки на пол и разбивается. И тогда начинается черт знает что. Точка бифуркации, которая измеряется десятилетиями, но может начать происходить сейчас и через кого-то из нас, через безумную идею Владимира Раннева написать всю оперу шестнадцатыми.

Борис Филановский




Подчас людям просто необходимо философское фэнтези. Оно содержит в себе возможность предоставить место для жизни с самыми разными способами восприятия мира. Проекты разного типа все больше накапливают интерес к его созданию. Сверлия – полноценный мир, сложно устроенный. В нем рассказывается не только о параллельной реальности, но и о взаимосвязях с земной реальностью. Здесь возникают самые разные эмоции, связи, радости, горести, потому что этот мир всегда находится на грани гибели. Если мы научились воспринимать что-то иное, отличное от нас самих, то благодаря этому мы можем по-новому увидеть и собственный мир, и самих себя.

Лучше всего описать эти связи может именно современная опера – лучший из способов коммуникации, при помощи которого можно передать знание. Мир в ней словно спрессовывается. Театр, поэзия, звук, энергия дирижера, перетекающая в энергию оркестра, пение и интеллектуальный полет – все это встречается в оперном искусстве и живет в ритмах и настроениях, характерных для нашего века. И это бесценно. Так что саму эту встречу я праздную как радость участия. Очень рекомендую людям, интересующимся современной музыкой, следить за тем, как ее интерпретируют, как о ней говорят и как мыслят современные композиторы. Ведь это пример развитого, умного и очень тонкого, правильно организованного высказывания о собственном творчестве. Таково свойство современных композиторов. Они не только прекрасно пишут ноты, проявляют себя в звучаниях, ритмах, обращении со временем и тишиной, но и владеют речью, а значит, возникает контекст.

Статус, всегда существовавший в высокой поэзии и в музыке, – отношение к зрителю без каких-либо поблажек. И это дает возможность выйти из-под власти манипуляции, маркетинга, рекламы, дурно понятой политики и всякого рода других социальных миазмов, это дает возможность композитору, режиссеру или артисту действовать, не прибегая к адаптации. И вполне понятно: за это зритель сегодня все более благодарен современной культуре, потому что он чувствует себя на ее территории во всей сложности собственной жизни. Он в каком-то смысле получает в дар переживания – от музыки, поэзии, от игры – и начинает чувствовать себя равноправным участником таинственного диалога, которым, собственно, и является современное искусство.

Борис Юхананов, интервью интернет-изданию «m24.ru»