Приход тела
Центр драматургии и режиссуры, Москва
Участник программы «Новая пьеса» Фестиваля 2011 года
Режиссер: Марат Гацалов
Сценография и костюмы: Леша Лобанов
Художник по свету: Андрей Шепелев
Артисты: Валерия Гай Германика, Александра Ребенок, Наталья Наумова, Александр Тарасов, Ольга Халайджи ,Мирна Гацалова, Виктор Костровский, Елена Мольченко, Елена Шкурпело,
Дмитрий Уросов, Никита Емшанов, Константин Гацалов, Виктор Стрельченко, Сергей Букреев, Ирина Курносова, Владимир Балашов, Елена Соловьева, Антон Непомнящий, Данила Сысоев, Тарас Хворостяный, Алена Гирель, Никита Нечаев, Дарья Остапенко
Продолжительность 1 ч. 10 мин.
Сценография и костюмы: Леша Лобанов
Художник по свету: Андрей Шепелев
Артисты: Валерия Гай Германика, Александра Ребенок, Наталья Наумова, Александр Тарасов, Ольга Халайджи ,Мирна Гацалова, Виктор Костровский, Елена Мольченко, Елена Шкурпело,
Дмитрий Уросов, Никита Емшанов, Константин Гацалов, Виктор Стрельченко, Сергей Букреев, Ирина Курносова, Владимир Балашов, Елена Соловьева, Антон Непомнящий, Данила Сысоев, Тарас Хворостяный, Алена Гирель, Никита Нечаев, Дарья Остапенко
Продолжительность 1 ч. 10 мин.
Серьезно говорить о серьезном сегодня сложно, пафос пугает зрителя. Мне показалось, что в этой пьесе, где авторами выбран путь рассказа такой жуткой истории в жанре фарса, есть еще один скрытый персонаж – сами братья Пресняковы, которые в такой подаче ищут возможность пробиться к публике, фиксируя тем самым, атрофию зрительского восприятия. Предметом нашего внимания стал диалог и расстояние между автором и действительностью.
Марат Гацалов
В «Приходе тела» мастерски отрабатывается одна из любимых пресняковских тем – немотивированная, но привычная агрессия в теплом домашнем кругу.
Главный комический фокус пьесы строится на том, что душегубы и маньяки здесь не озабочены тяжестью своих преступлений: между делом убив девочку, они тут же спрашивают друг у друга: «Что будешь на ужин – лапшу или картошку?» Поиздевавшись уже над мертвой девочкой, милиционер обещает – «Больше не буду!», а начальник журит его – «Эх ты, Дон Жуан!» Наконец, и сама Настенька (в спектакле – белая кукла ростом с семилетнего ребенка), которую ангелы на час отпускают домой, сквернословит как зарезанная и, разумеется, возвращается на тот свет.
Решив, что впрямую этот текст делать нельзя, Гацалов придумал форму, и не прогадал: действительно, этот детский «Груз-200» с назойливым жужжанием мух в квартире Жоржа не сработает так, как мог бы в 2000 году, когда была написана пьеса. А благодаря имитации киносъемок текст отстраняется. Если Пресняковы стебались над героями из панельных домов, душных автобусов и милицейских участков, то Гацалов подвергает обструкции сценический натурализм. Внутри этой «рамки» есть еще одна – Германика играет режиссера, который следит за «правдой жизни» в кадре. Так что в итоге текст Пресняковых – лишь отлично написанный диалог для сериала. Или кино – ведь границы стираются благодаря таким, как Гай Германика.
Главный комический фокус пьесы строится на том, что душегубы и маньяки здесь не озабочены тяжестью своих преступлений: между делом убив девочку, они тут же спрашивают друг у друга: «Что будешь на ужин – лапшу или картошку?» Поиздевавшись уже над мертвой девочкой, милиционер обещает – «Больше не буду!», а начальник журит его – «Эх ты, Дон Жуан!» Наконец, и сама Настенька (в спектакле – белая кукла ростом с семилетнего ребенка), которую ангелы на час отпускают домой, сквернословит как зарезанная и, разумеется, возвращается на тот свет.
Решив, что впрямую этот текст делать нельзя, Гацалов придумал форму, и не прогадал: действительно, этот детский «Груз-200» с назойливым жужжанием мух в квартире Жоржа не сработает так, как мог бы в 2000 году, когда была написана пьеса. А благодаря имитации киносъемок текст отстраняется. Если Пресняковы стебались над героями из панельных домов, душных автобусов и милицейских участков, то Гацалов подвергает обструкции сценический натурализм. Внутри этой «рамки» есть еще одна – Германика играет режиссера, который следит за «правдой жизни» в кадре. Так что в итоге текст Пресняковых – лишь отлично написанный диалог для сериала. Или кино – ведь границы стираются благодаря таким, как Гай Германика.
«Независимая газета»
