Театральная компания ЗМ
Жак Оффенбах

Сказки Гофмана

Музыкальный театр им. К.С. Станиславского и Вл.И. Немировича-Данченко, Москва
Премии «Золотая Маска» 2012г. - «Лучший спектакль в опере», «Лучшая работа дирижера»
Номинации на Премию - «Лучшая работа режиссера»,«Лучшая работа художника в музыкальном театре», «Лучшая работа художника по свету в музыкальном театре», «Лучшая мужская роль» (Дмитрий Степанович), «Лучшая женская роль» (Хибла Герзмава)

фантастическая опера в 3-х действиях с прологом и эпилогом



Музыкальный руководитель и дирижер: Евгений Бражник

Режиссер-постановщик: Александр Титель

Художник-постановщик: Валерий Левенталь

Главный хормейстер: Станислав Лыков

Художник по свету: Дамир Исмагилов



Артисты: Сергей Балашов, Нажмиддин Мавлянов, Дмитрий Полкопин, Олег Полпудин, Феликс Кудрявцев, Дмитрий Степанович, Дмитрий Ульянов, Хибла Герзмава, Дарья Терехова, Ирина Ващенко, Амалия Гогешвили, Елена Гусева, Наталья Петрожицкая, Наталья Владимирская, Елена Максимова, Вячеслав Войнаровский, Валерий Микицкий, Владимир Свистов, Алексей Шишляев, Леонид Зимненко, Денис Макаров, Оганес Георгиян, Виктор Моисейкин, Михаил Головушкин, Максим Осокин, Антон Иванов, Мария Лобанова, Ирина Чистякова, Андрей Альшаков, Тимофей Гурин, Роман Деряга, Елена Подмогова, Алексей Нестеренко, Александр Топлов, Андрей Рухадзе, Олег Фридман



Наш новый спектакль «Сказки Гофмана» – одновременно и нить к тому спектаклю, который мы ставили 25 лет назад в Свердловске, и полемика с ним. Ведь и время было другое, и мы были другие. Но все равно, наш новый спектакль о Театре, который есть и прибежище, и тайна, и испытание.

Александр Титель



С тех пор как режиссер Александр Титель, художник Валерий Левенталь и дирижер Евгений Бражник впервые в СССР поставили единственную и незавершенную оперу Оффенбаха – это было в Свердловске в 1986 году, – она ставилась и звучала у нас не раз и скоро, того гляди, войдет в топ-лист любимых театрами названий. Налет буржуазности, присущий всему, что написал Оффенбах, ныне совершенно не ощущается, а если бы и ощущался, то никому не казался бы грехом. Новая постановка, созданная теми же мэтрами (она частично следует их спектаклю 80-х, частично отступает от него), хранит и культивирует свойственную интеллигентскому искусству застойных лет поэтичность. Живущий в грезах поэт Гофман никак не может сосчитать своих возлюбленных и подобен какому-нибудь слабохарактерному творцу в исполнении Марчелло Мастроянни, а театр всегда открывается зрителю с романтичной стороны закулисья. Вот и сейчас вокруг оперы Оффенбаха грустят крылатый Пегас немалых размеров да мудрые молчаливые осветители, которым всегда известно, что искусство эфемерно и мимолетно, как влюбленный взгляд через цветные очки.

Лаборатория ученого, создавшего заводную куклу, прекрасная Венеция, плывущая по заднику и словно открывающаяся пассажиру гондолы, дом мюнхенского бюргера с оживающим портретом умершей матери и внезапно раскрывающимся видом на купол Парижской оперы, наконец, уютная пивная перед входом в эту самую оперу – все гармонично, красиво и соответствует продуманным костюмам персонажей – из которых лишь Гофман одет условно современно, хотя в мире своих сказок он отнюдь не выглядит чужаком.

газета «Ведомости»



Оффенбах написал единственную оперу, да и ту не успел закончить. К тому же путаное либретто по новеллам мистика Гофмана ставит перед толкователями уйму трудных задач. Три акта – это три самостоятельные истории, объединенные общим героем – самим Гофманом. Он ищет даму сердца то в лаборатории доктора Коппелиуса, то среди куртизанок Венеции, то в почтенном итальянском семействе. Притом и злые силы, и дама сердца принимают разные обличья, а поют по-французски. Словом, тут легко впасть в занудство и перемудрить. Но МАМТ нашел ключик, название которому – сказка. Эта сказка все время балансирует на грани хоррора: то доктор предлагает героям на выбор человеческие глаза всех форм и расцветок, то сатана тенью умершей матери соблазняет девушку петь, не боясь неминуемой смерти. Но мрачные идеи Гофмана оттеняют мелодии Оффенбаха, чью опереточную душу лучше всяких биографий выдают сцены в кабаке. Хор МАМТа веселится, стуча кружками и напевая «Лютер славный малый, мы его прикончим!».

журнал «Итоги»