Театральная компания ЗМ

Счастье

Александринский театр, Санкт-Петербург
Премии «Золотая Маска» 2012г. - «Лучший спектакль в драме, большая форма», «Лучшая работа художника».
Номинации на Премию - «Лучшая работа режиссера», «Лучшая женская роль» (Янина Лакоба), «Лучшая работа художника по свету» (Игорь Фомин, Александр Кулешов)

Авторы: Андрей Могучий, Константин Филиппов

В спектакле интерпретированы сюжетные мотивы произведений Мориса Метерлинка



Постановка: Андрей Могучий

Художник: Александр Шишкин

Композитор: Александр Маноцков

Музыкальный руководитель спектакля: Анна Вишнякова
Дирижеры: Анна Вишнякова, Алексей Писаренков
Художники по свету: Игорь Фомин, Александр Кулешов

Художники-аниматоры: Александра Агринская, Татьяна
Волгина, Борис Казаков, Кирилл Маловичко, Мария Сидорова
Видеохудожники: Олег Михайлов, Константин Щепановский

Художник-бутафор: Светлана Калиновская

Постановщик трюков: Николай Гусев

Каскадер: Галина Гусева

Ассистент режиссера: Полина Неведомская



Артисты: Янина Лакоба, Павел Юринов, Сергей Паршин, Елена Зимина, Елена Гладкова, Николай Мартон, Тихон Жизневский, Виталий Коваленко, Андрей Шимко, Степан Балакшин, Мария Луговая, Галина Гусева, Виктория Воробьева, Юлия Марченко, Семен Сытник, Светлана Смирнова, Мария Кузнецова, Тамара Колесникова, Ирина Лепешенкова, Кира Крейлис-Петрова, Галина Карелина, Елена Немзер, Елена Липец, Валентин Захаров, Андрей Матюков, Сергей Еликов, Владимир Колганов, Иван Паршин, Сергей Сидоренко, Александр Анисимов, Евгений Капитонов, Иосиф Кошелевич, Рудольф Кульд, Владимир Лисецкий, Владислав Рындин, Виктор Семеновский, Виктор Смирнов



Музыканты: Кирилл Гончаров, Дмитрий Зотин, Игорь Мамай, Гиви Саркисян, Илья Юршевич


Продолжительность 2 ч. 40 мин.



Когда я читал своим детям «Синюю птицу» Метерлинка, то вдруг осознал, что там очень много близкого для меня. Это, конечно, не вполне детское произведение – в нем, как в любой сказке, есть несколько смысловых уровней, в этой истории участвует огромное количество действующих лиц, многие из которых представляют собой фигуры аллегорические. Однако парадокс заключается в том, что «Синяя птица» ставит такие сложные, глобальные вопросы, ответы на которые проще всего найти именно детям. И главный из них – что такое любовь? Он порождает массу новых вопросов. Насколько каждый из нас умеет любить? Где пределы нашего эгоизма? Способны ли мы отдавать людям частичку самих себя? И ответы, подсказанные детьми, заставляют поверить в их истинность. Так во мне, к примеру, крепнет убеждение, что умение любить есть, прежде всего, умение отдавать. В целом же сюжеты, которые я вычитываю в «Синей птице», сводятся для меня именно к семейным ценностям. Для меня лично семья – некая крепость со стенами, защищающими любовь. Любовь, на мой взгляд, способна жить только за этими стенами.

Пытаясь понять произведение Метерлинка, задавая автору вопросы и пытаясь ответить на них, режиссер, естественно, пользуется своим авторским языком. Мы с Константином Филипповым предприняли попытку написать свою пьесу – произведение в форме диалогов – по мотивам наших ощущений от рассказанной Метерлинком истории. Я искал новый действенный способ воплощения концептуальных идей и словесных образов, прежде всего, с помощью сценического языка. Сначала мы с художником Шишкиным выстраивали особое пространство, среду обитания героев, где используются различные виртуальные образы. Попадание в такую виртуальную среду требует от артистов очень сложной, непривычной работы. Им надо, как говорят, на молекулярном уровне ощутить эту форму. Такая виртуальная реальность предполагает, что актер должен быть скорее носителем некого образа, чем психологии. Как мне кажется, это вполне соотносится с александринской традицией, где настоящие мастера, обладая остротой сценической формы, умели виртуозно этой формой манипулировать.

Андрей Могучий




Ключевая особенность александринской премьеры – торжество визуальности над всеми прочими составляющими театрального действа. Не то чтобы Андрей Могучий ориентировался на старинный тип сценической феерии – сочиняя «Счастье», он скорее следовал логике собственных творческих поисков, вектор которых совпадает с магистральными путями сегодняшнего театрального процесса.

«Счастье» – густой и стремительный поток театрального сознания. Опорные слова, указывающие направление сюжета, попадаются тут лишь изредка, а диалоги намеренно прямолинейны и местами грубо заострены: слово не должно перетягивать на себя зрительское внимание. Состояние для Могучего куда важнее действия: сюжетные перипетии «Счастья» не столько разыгрываются, сколько обозначаются проецирующимися на экран титрами. Действие «Счастья» движимо не словом, а образами.

Сделанные будто бы из пластилина костюмы и маски вместе с поролоновыми толщинками до неузнаваемости меняют облик актеров, превращая их героев из реальных людей в персонажей, пришедших на театральную сцену из компьютерной или анимационной реальности. «Прекрасно-корявое» пространство «Счастья» – порождение парадоксального сознания сценографа Александра Шишкина, в котором при желании можно увидеть отсылки ко всему многообразию сегодняшней массовой визуальной культуры.

Могучий последовательно нарушает зрительские стереотипы. Отменяется всякая обыденная логика: подчеркнуто бытовые действия совершаются самыми причудливыми жестами. Все эти ухищрения необходимы для очень простой, в сущности, цели. Упраздняя все привычное, режиссер высвобождает ассоциативное бессознательное «наивного зрителя», чтобы увлечь его игрой художественной фантазии. Избавляя сценическое действие от литературных оков, сочиняя сюжет, максимально свободный и от причинно-следственных тенет, и от диктата психологизма, Могучий возвращает театру его первозданное, но столь часто утрачиваемое на современной сцене свойство – театральность.

интернет-портал «OpenSpace.ru»





Спектакль провокационен настолько, что рискует стать поводом к самой конфликтной его оценке прессой и зрителями. В любом случае пропустить событие нельзя, прежде всего, потому, что это – переосмысление мифа о театральной легенде «Синей птицы» Мориса Метерлинка (по мотивам этой пьесы поставлен спектакль). В Петербурге «Счастье» играют днем, спектакль адресован детям, и это новое искусство для детей, где есть экстремально пародийное отношение к смерти и к идее семейного счастья, другие непростые темы для детского восприятия. В общем и целом, это вторжение авангардного искусства на сакральную территорию детского творчества. По сути это мюзикл, но что-то сопротивляется «Счастье» так называть: и авангардный, не развлекательный характер музыки Александра Маноцкова, и дикие, саркастические костюмы, более похожие на одежды героев South Park или на творения примитивистов, и общая интонация - восторженная и трепетная, но лишенная беспримесной радости и ликования. Одним словом, на «Счастье» над приходить без ожиданий. Здесь все равно нет ничего, чтобы отсылало нас к атрибутам детского театра, как мы его знаем, но все равно этот спектакль – для детей, он говорит о самом важном: о любви и той мере ответственности, которую обязаны взять на себя дети в диалоге со взрослыми. Андрей Могучий пытается показать нам таинство рождения как драму, как вопрос выбора и доказательство ценности человеческой жизни. То, что режиссер выбирает при этом не шаблонные, не затертые методы, обостряет и обнажает наши ощущения.
Павел Руднев