Театральная компания ЗМ

За вас приемлю смерть

Музыкальный театр им. К.С. Станиславского и Вл.И. Немировича-Данченко, Москва
Премия «Золотая Маска» 2012г. - «Лучший спектакль в балете»

балет в одном действии



Музыка: Жорди Саваль / музыку испанских композиторов XV-XVI веков



Хореография и сценография: Начо Дуато

Художник по костюмам: Начо Дуато при участии Исмаэла Аснара

Художник по свету: Николас Фиштель

Постановщики: Кевин Ирвинг, Эва Лопес Кревиллен



Артисты: Оксана Кардаш, Наталья Крапивина, Валерия Муханова, Наталья Сомова, Мария Тюрина, Анна Хамзина, Марина Кудряшова, Эрика Микиртичева, Анна Перковская, Анастасия Першенкова, Мария Семеняченко, Ольга Сизых, Сергей Кузьмин, Алексей Любимов, Сергей Мануйлов, Александр Селезнев, Георги Смилевски, Дмитрий Хамзин, Станислав Бухараев, Денис Дмитриев, Олег Рогачев, Илья Урусов



Продолжительность 40 мин



Организатор – Carlos Iturrioz-Mediart Producciones SL, Испания. В сотрудничестве с Посольством Испании в России.



Поставить этот балет меня вдохновила средневековая испанская культура, потому что именно Средневековье – ее золотой век. Наверное, культуру этого периода можно назвать главным сокровищем Испании… В моей постановке звучат стихи Гарсиласо де ла Веги из той же эпохи, которые и я, и Жорди очень любим. Для постановки я выбрал сонеты, которые очень точно отражают то, что я хотел передать зрителям. Они о смерти, любви и танце, что весьма сочетается со Средневековьем.

Начо Дуато



«Por vos muero». Эта строчка из средневекового сонета идеально соответствует настроению спектакля. Балет, поставленный на каталонскую музыку XV-XVI вв. в исполнении знаменитого аутентиста Жорди Саваля, в отстраненности которого она звучит особо утонченно, играющий на контрасте женских кринолинов и мужских колетов с короткими шортами, темных корсетов и телесных трико, легко манипулирующий масками смерти и кадильницами с ладаном, кажется возгласом восхищения, признанием в любви к Испании. В игре черного бархата с кроваво-красными драпировками и золотого света, то приглушенного, то почти ослепительного, угадывается атмосфера Эль Греко и Веласкеса. Присутствие великих художников зримо и в самой хореографии Дуато, соединяющей чеканную строгость, лаконичную простоту с предельной выразительностью.

Однако в этих контрастных танцах можно заподозрить только намеки на павану, чакону или сарабанду – в остальном это типичная хореография Дуато: предельно напряженная, в которой каждый музыкальный звук соотнесен с движением.

газета «Ведомости»



Строгий и вычурный одновременно, танец похож на каменную вязь дворцов Толедо. Дуато преувеличил церемонные жесты королевского двора, снабдив их угловатыми «утюгами» стоп и вечным юмором отношений пары. Закольцевал действо сценами в телесных трико, напоминая, что за любым кринолином скрывается обыкновенное человеческое тело, и оно уязвимо в любом времени – что сейчас, что в эпоху золотого века испанской короны.

журнал «Итоги»



Этот спектакль предстает таким, каким его придумал Начо Дуато: сладостной мечтой о «золотом веке» Испании – эпохе, когда церемонная куртуазность возводила любовь в ранг почти религиозного ритуала, а кавалеры, владея пером так же виртуозно, как шпагой, посвящали своим дамам канцоны, подобные звучащим в спектакле.

Впрочем, историческими реалиями спектакль отнюдь не перегружен: дамы одеты в пышные, но легкие платья, кавалеры – в стилизованные полупрозрачные колеты. Однако детали умело направляют воображение. За ширмами и пурпурными драпировками задника мерещится лабиринт коридоров Эскориала; кадильницы с ладаном дымятся в руках танцующих мужчин, напоминая о суровой истовости испанского католицизма; призрак придворных празднеств выглядывает из-за белых масок, прикрывающих лукавые лица дам; эхо старинных гальярд и курант отдается в современных па.

Цепь эпизодов, патетических и шутливых, интимных и церемонных, мечтательных и ироничных, замкнута прологом и эпилогом. Начо Дуато начинает и завершает балет адажио обнаженных (точнее, прикрытых телесного цвета комбинезонами) пар, намекая на то, что любовь вечна и неизменна со времен Адама и Евы.

газета «Коммерсант»



Дуато ставит балет-дайджест, двадцатиминутное переживание эмоций человека от рождения до смерти, и главное чувство здесь – «любовь и страсть в их многочисленных проявлениях». Артисты сначала «рождаются»: они выходят на сцену как бы обнаженными, в трико телесного цвета. А потом, выражая, по словам Дуато, «жизненный путь испанца», облачаются в нечто похожее на старинные платья. Финал тоже «телесный»: всё возвращается к природности и к началу начал, и только что плясавшая пара, склонив головы друг к другу, замирает на фоне светящегося задника, как старинное надгробие.

Между этими эпизодами вспыхивают цепочки сольных вариаций, рожденных из пульсации танцующей массы. И, разумеется, никаких танцев на пальцах: босые ноги исполнителей нужны Дуато для создания особого ощущения. Он говорит: «Когда нога твердо стоит на земле, это другое, это более человечно, как знак почвы, своей земли и своей судьбы».
«Por vos muero» – балет не про сказку, а про жизнь, где профанное перемешано с сакральным. Изысканно выстраиваемые «дорожки» танцевального ансамбля полны намеков на старинные танцы при дворе и простецких хлопков в ладоши – таков отзыв на звук тамбурина в музыке. Аристократизм танцующих грандов переходит в народную пляску, тоскливость – в ликование. И никто, кроме автора, не скажет, где кончается крестьянская соленая кряжистость и начинается не менее плотский порыв современного танца. В итоге душа в «Por vos muero» просит тела, тело требует души, и все вместе закручивается в пластический водоворот, накатывающий жаркими волнами.

интернет-издание «Газета.ru»