Театральная компания ЗМ
Константин Федоров

Ленька Пантелеев. Мюзикл

ТЮЗ им. А.А. Брянцева, Санкт-Петербург
Номинации на Премию «Золотая Маска» 2013г. - «Лучший спектакль в драме, большая форма», «Лучшая работа режиссера», «Лучшая работа художника», «Лучшая мужская роль» (Илья Дель)

Режиссер: Максим Диденко, Николай Дрейден

Художник: Павел Семченко

Композитор: Иван Кушнир

Художник по свету: Игорь Фомин



Артисты: Галина Самойлова, Илья Дель, Алиса Золоткова, Дарья Румянцева, Иван Батарев, Владимир Чернышов, Янина Бушина, Анна Кочеткова, Кузьма Стомаченко, Сергей Азеев, Никита Остриков, Иван Стрюк, Борис Чистяков, Кирилл Таскин, Анна Дюкова, Елизавета Прилепская, Аделина Червякова, Анастасия Казакова, Александра Ладыгина, Ольга Семенова




Продолжительность 2 ч. 30 мин



Возрастная категория 16+

Это спектакль – о любви, о компромиссах и о крахе мечты. Жизнь – это как текстовой редактор. Она постоянно редактирует тебя, предлагая поменять слово. Жить – это значит отключить функцию автоматической замены слов, проверяя ошибки самому. А если выбираешь «автомат», компромисс превращает тебя в получеловека – человека-машину. Когда же ты находишь и выбираешь свой путь, свою дорогу – там не может быть выбора. Твое оно всегда твое. Либо не твое – чужое. Нет плохого пути и хорошего – есть только твой личный. И идти этим путем и только им – это и значит не идти на компромисс. Об этом наш спектакль.


Максим Диденко, Николай Дрейден





В том, что детский театр выпускает в год своего десятилетия спектакль про короля Лиговки – самого криминального питерского района, есть доля исторического смысла. Ведь и история ТЮЗа началась с работы его основателя Александра Брянцева с самым что ни на есть криминальным элементом – питерскими беспризорниками.

Впрочем, драматург Константин Федоров черпает вдохновение отнюдь не в истории городских притонов и малин, а в мировой драматургии. Для истории про «Леньку Пантелеева» перелицована «Трехгрошовая опера». Чего авторы спектакля мало того, что не скрывают, а даже находят в зале местечко для «подсадной утки» – «гнилого интеллигента», одетого по моде двадцатых годов прошлого века, кричащего про «обокрали Брехта».
Создателям спектакля удалось, используя фактуру и эстетику НЭПа и военного коммунизма вместе взятых, не устроить никаких идеологических столкновений. Абсолютно конкретный по времени действия «Ленька Пантелеев» оказался вообще свободен от истории. Все историческое здесь стало фольклором.

газета «Коммерсант»




Прототип главного героя, налетчика Пантелеева, – бывший красноармеец и чекист, а затем дауншифтер и ярый противник НЭПа Леонид Пантелкин (Пантелеев – вроде псевдонима) превратился в легендарную личность. Молва и народное творчество сделали из него популярного героя и объявили грозой Петрограда. Среди «титулов» Пантелеева – и похабник, и скандалист, и бабник, и тому подобные модели поведения, которые необъяснимо нравятся женщинам.

Ленька Пантелеев, даром что бандит, на сцене ТЮЗа получился трепетным мечтателем. Он, безусловно, грабит, дебоширит и развратничает, но в исполнении Ильи Деля Ленька – скорее щеголь. У него душа поэта, а характер философа. И этот вот принц-разбойник каждого терзает вопросом «О чем мечтаешь?», а сам терзается задачей «Как сделать всех счастливыми». Режиссерский тандем Дрейден–Диденко утвердил и раскрасил легенду, переделав историю про любве¬обильного главаря банды в психологическое шоу и подарив театру и городу прелюбопытную сатиру и броское зрелище.
Задиристый этот спектакль создан свободными и счастливыми людьми.


газета «Известия»




Сюжетов в спектакле много. Но так или иначе практически все они строятся относительно центра – эпохи двадцатых годов. Не надо искать в спектакле исторической достоверности: на сцене образ времени.

Принципиально при этом, что взгляд авторов – сугубо театральный. Эпоха не только осмысляется театральными средствами, но из нее выбираются собственно театральные составляющие. Авторы хорошо знают, о чем говорят – об искусстве театра. Этой своей стороной спектакль адресован профессиональному сообществу и, в общем-то, требует от него профессионального разговора – не только об исполнении, но о самом искусстве.

Координаты этого предполагаемого разговора вводятся благодаря Брехту, чья «Трехгрошовая опера» была воспринята как миф, история, доступная обработке. Однако история не калькируется, как не калькируется «Опера нищего» у самого Брехта, – переведенная в жанр мюзикла, она буквально прорастает ранней советской эпохой и получает свое собственное развитие. Заданные иронично-игровые отношения с Брехтом определяют очень высокую профессиональную планку, соответствовать которой может только свободный художник.

Свое понимание театрального искусства авторы соотносят с тюзовской традицией – и в прямом противопоставлении себя легенде о Брянцеве, и в более скрытом осмеянии революционной темы у Корогодского. Благодаря этому в спектакль вводится еще один очень важный театральный срез – образ революционных лет, сформированный в поздние советские времена. Возникают причудливые эстетические напластования мифологем разных эпох. Собственно, с мифологемами и только с мифологемами имеют дело авторы спектакля. Сегодняшний художник оказывается от них почти свободен – и на сцене разворачивается невероятно веселое, умное, энергичное, формально осмысленное действие.


«Петербургский театральный журнал», блог




«Ленька Пантелеев» – коллаж из стилизованных под мюзикл номеров на сюжет о советском бандюгане 1920-х, этаком отечественном Мэкки-Ноже. Павел Семченко из «АХЕ» придумал для спектакля Максима Диденко и Николая Дрейдена многофункциональный куб, на фоне которого молодые артисты лихо играют в экспрессионизм, «мейерхольдовщину» и большой стиль физкультпарадов 1930-х. Игра эта лишена перфекционизма – вместо него на сцене драйв и маньеризм, который неожиданно оказался к лицу молодой команде, поставившей «Леньку».

Кристина Матвиенко