Театральная компания ЗМ

Видимая сторона жизни

«Театр на Спасской», Киров
Участник программы «Маска Плюс» Фестиваля 2013 года

по Елене Шварц



Идея, композиция, пространство: Борис Павлович, Яна Савицкая



Исполняет: Яна Савицкая



В спектакле также принимает участие Константин Бояринцев



Неоценимую помощь в создании спектакля оказали: Елена Авинова, Ирина Брежнева, Надежда Таршис, Елена Ковальская, Василий Леушин, Вячеслав Мамонов, Наталья Дуркина



Спектакль создан в рамках проекта «Экспериментальная сцена»



Продолжительность 50 мин


Возрастная категория 18+<br>

Нам очень хотелось создать спектакль при живом авторе, вопреки тенденции, когда Имя начинает звучать после ухода поэта. К сожалению, мы не успели.

Спектакль основан на прозе и поэзии автора, чье творчество балансирует на грани между реальностью и фантазией. Эта грань, а вернее ее «растворение», и представляет интерес, когда «через занавес обыденности начинают проступать иные силы, какие бы они ни были».


Яна Савицкая




Импульсом для создания спектакля стало острое чувство вины. Все началось с этюдов по стихам Елены Шварц, которые время от времени делала актриса Яна Савицкая и показывала мне вечерами на малой сцене. Так как стихи давались с трудом, мы стали искать ключи в автобиографической прозе. Мы планировали и все время откладывали поездку в Питер, на поклон к автору. Так прошло около года. Весной 2010-го мы получили известие о смерти Елены Андреевны. А мы даже ни разу не написали ей о наших экзерсисах. Мы отбросили все наши поэтические штудии и сделали спектакль о последних часах жизни поэта. Мы не знали ничего о реальной жизни Елены Шварц, не знали даже ее диагноза. Это своего рода квазибиография – поток сознания, события и встречи последних часов жизни смонтированы из фрагментов юношеских записок, фантасмагорической прозы, литературных эссе, посвященных другим поэтам. Это наша Елена Шварц, с которой мы так и не встретились.


Борис Павлович




У режиссера Бориса Павловича – показательная, точная работа со сложным по ритму и смыслам стихом. Поэтическая строка накладывается на автобиографическую эссеистику Шварц, жизнь поэта смешивается с его творениями, и композиция спектакля – моторного, физиологичного, даже судорожного – складывается из верного представления о том, что дух поэзии неотделим от телесности поэта, неотделим от «температуры» эмоционального состояния человека. Строй стиха не оторвать от плоти, он и есть эта плоть, раздаваемая поэтом-пеликаном своим детям. Падения и взлеты поэта – колебания души. В охлаждении и вскипании тела и духа поэта содержится парадоксальная логика безумия, логика экстаза. Борис Павлович, безусловно опираясь на очевидную волю Елены Шварц к социопатии, старается показать нам поэта аморальным и неадекватным, неудобным обществу и агрессивным по отношению к людям. Но вместе с тем, стихи примиряют нас с мыслью о том, что внутри лирической души все обосновано и разложено по полочкам.

Пребывая в горячечном состоянии духа, словно сильно простуженная, актриса Яна Савицкая физически передает болевые ощущения, неуспокоенность; даже в ее мимике, мелкой пластике есть некоторая «расшатанность», беспокойство мускулов, судорога. Помещая актрису внутрь зрительской «толпы», Павлович добивается удивительных результатов. Конфликт «поэт и зритель» уподоблен сражению между уличной толпой и возбудителем общественного спокойствия. В гуще толпы поэт шарахается от каждого постороннего, пугается его молчаливого и апатичного созерцания, либо требует повышенного внимания к себе, либо посылает толпе луч презрения. Толпа возбуждает поэта, раздражает его. Поэтическое буйство, высокая температура переживания, смутное эротическое возбуждение, как вирус, передается от поэта к толпе и обратно.


журнал «Страстной бульвар, 10»




Лирический перформанс Бориса Павловича по текстам петербургского поэта Елены Шварц имеет вольный характер и должен «врезываться» в любую форму аудитории – хоть традиционный зал, хоть кафе со столиками, хоть выставочный зал. Актриса Яна Савицкая играет поэта с плохим характером – неласковая, агрессивная, бросающаяся на людей, как озлобленная собака, или вдруг замирает в лирическом экстазе, позволяя себя рассмотреть, заставляя себя выслушать. Это показательная, точная работа со сложным по ритму и смыслам стихом. Поэзия накладывается на автобиографическую эссеистику Шварц, и композиция спектакля – моторного, физиологичного, судорожного – складывается из верного представления о том, что дух поэзии неотделим от телесности поэта. Спектакль то буквально «кипит», то остывает, «мучается» безволием, апатией. Падения и взлеты поэта – колебания души. Кричит, рычит, стервенеет, а... потом все равно. Помещая актрису внутрь зрительской «толпы», Павлович уподобляет спектакль сражению между уличной толпой и возбудителем общественного спокойствия. В людской гуще поэт шарахается от каждого постороннего, пугается его молчаливого и апатичного созерцания, или требует повышенного внимания к себе, или посылает толпе луч презрения. В чтении стихов у Савицкой есть небрежность, стыдливость, стеснительность, зажатость. Поэт, выходя на публику, мучается, тяготится своей строкой, припоминанием и необходимостью быть в кругу внимания. Поэт, читающий стихи, гол и унижен, ему нечем прикрыться, кроме своего неуклюжего, непричесанного стиха: «Почему Бог общается со мной через боль?»

Павел Руднев