Театральная компания ЗМ

Премия «Золотая Маска» 2018 г. – «Лучший спектакль в драме, большая форма» Номинации на Премию «Золотая Маска» 2018 г. – «Лучшая работа режиссера», «Лучшая работа художника», «Лучшая женская роль» (Ирина Тычинина)
по пьесам Бертольта Брехта

Сценическая композиция и постановка: Лев Додин
Художник: Александр Боровский

Художник по свету: Дамир Исмагилов
Режиссер: Валерий Галендеев
Режиссер-­ассистент: Олег Дмитриев

Артисты: Татьяна Шестакова, Сергей Курышев, Игорь Иванов, Владимир Селезнев, Павел Грязнов, Сергей Козырев, Мария Никифорова, Надежда Некрасова, Андрей Кондратьев, Станислав Никольский, Сергей Власов, Наталья Акимова, Никита Васильев, Ирина Тычинина, Олег Рязанцев, Адриан Ростовский, Евгений Санников, Иван Чепура, Станислав Ткаченко, Евгений Серзин, Дарья Ленда, Любовь Константинова, Леонид Луценко, Никита Сидоров, Евгений Зарубин, Александр Быковский

Продолжительность 2 ч. 10 мин.
Age category 18+
В спектакле заняты все главные додинские актеры. Они сидят анфас, глядя перед собой, как в фотоателье, снимаясь на паспорт или выездную визу. Они почти не общаются друг с другом. Каждый из них говорит напрямую со зрительным залом, который для них сейчас и главный собеседник, и оппонент в воображаемом споре, и случайный слушатель, которому можно доверить сокровенные мысли. Все равно больше никогда не увидимся. Еще никогда Додин не дарил им столько «крупных планов», никогда они не находились в такой обнаженной, пугающей близости, не прикрытые ни театральным гримом, ни эффектными режиссерскими приемами и ходами. Все очень просто и совсем близко. Люди сидят за столиками на тротуаре. Идет дождь. А за кулисами грохочет своими сапогами История, разбиваются вдребезги, как старомодный хрусталь, все главные ценности: сострадание, великодушие, верность. И только страх, смешанный с горькой иронией, заполняет собой пространство сцены и зала, погружая всех нас в беспросветную тьму. Вообще, доминирующее чувство, которое не покидает после спектакля Додина, – человеческая жалость ко всем. Почему-то всех этих людей, застрявших на берлинском распутье, прежде всего жалко. Жаль их прошедшей молодости, их потускневших, когда-то красивых лиц, их опрятных, но сильно поношенных вещей, их убитых надежд и несостоявшихся планов. Жаль их жизни, так компактно и скупо уместившейся между двумя кружками пива. Оказалось, ее очень легко смахнуть одним небрежным движением, словно крошки со стола. В спектакле у Додина этот мотив погружения на дно памяти тоже подспудно присутствует. Он режиссирует так, словно имеет перед собой не хлесткие брехтовские тексты, но нечто пережитое, возникающее из глубины прошлого, берлинского или ленинградского, не имеет значения. Но есть какая-то осязаемая, вещная, мгновенно узнаваемая конкретность времени, эпохи, истории. И это идет не только от подробных и тщательно проработанных декораций, от точно подобранных актерских типажей. Тут другое – врожденный дар историка позволяет Додину уйти от брехтовского плаката, превратив условные схемы в живых людей из крови и плоти. Взгляд Додина – это всегда взгляд сверху. Для него и молодежь, которая в спектакле пляшет и поет, – просто другой полюс бытия. Вот уж кому неведомо отчаянье и одиночество. Одиночество – удел тех, кто коротает свои вечера за столиками на улице. А они всегда вместе, в веселящейся, танцующей гурьбе, а скоро, если понадобится, и в боевом строю, под флагом, с песней к заветной цели… Тут вообще легко сбиться на обличительный тон и памфлетную публицистику – Брехт к этому располагает. Но Додину памфлеты не интересны. Он просто внимательно вглядывается в лица, подмечает жесты, меняющуюся пластику, строй речи, при этом ни на секунду не забывая, что, кроме всего прочего, эти ребята чьи-то сыновья, а только потом уже штурмовики, нацисты. Ему их жаль, и нам тоже, потому что мы-то знаем, куда очень скоро заведут их марши, походы и дружное пение хором.
None
Брехтовские «Страх и отчаяние в Третьей империи» – это цепь не связанных общим сюжетом сцен, а «Разговоры беженцев» – это и вовсе не пьеса, а драматизированный диалог. Никакого тебе действия, никакой драматической интриги – сплошь разговоры эпизодических лиц на фоне героической эпохи. Лев Додин поместил всех этих «незначительных персонажей» в привокзальное кафе, куда на равных могут забрести и торжествующие штурмовики, и спасающиеся бегством изгои, а зрителю остается лишь ловить на ветру случайные обрывки фраз. Чужая болтовня – штука не самая увлекательная, но Льву Додину и его актерам исподволь удается превратить зрителя из соглядатая в соучастника мыслительного процесса. «Есть прекрасное изречение нашего министра юстиции, которого вы можете держаться: законно лишь то, что Германии впрок», «Невыносимо жить в стране, где нет чувства юмора, но еще невыносимей – в стране, где без юмора не проживешь», «Не будем называть это несчастьем. Будем называть это позором» – убийственно точные брехтовские фразы кажутся написанными прямо вчера, и публика реагирует на них, как на свежую публицистику. Ведь за ними – образ целой страны, в которой «незначительные персонажи» по-прежнему боятся, отчаиваются и любят.
None
Спектакль создан при поддержке Министерства культуры РФ и Благотворительного фонда Алишера Усманова «Искусство, наука и спорт»

На странице использованы фотографии Виктора Васильева