Театральная компания ЗМ

Номинации на Премию «Золотая Маска» 2006г. - «Лучший спектакль в драме, малая форма», «Лучшая работа режиссера»


Участник программы «Маска Плюс» Фестиваля 2009 года
по мотивам одноименной пьесы Максима Горького



Постановка Лев Эренбург

Сценография Валерий Полуновский

Костюмы Екатерина Шапкайц, Ольга Кулешова, Марина Юрцева, Татьяна Рахалова

Художник по свету Мария Лаврова

Звукорежиссер Марина Шейнман

Музыкальное оформление Алексей Галишников



Артисты: Евгений Карпов, Ольга Альбанова, Мария Семенова, Сергей Уманов, Юрий Евдокимов, Хельга Филиппова, Светлана Обидина, Татьяна Рябоконь, Константин Шелестун, Даниил Шигапов, Кирилл Семин, Артур Харитоненко, Вадим Сквирский, Татьяна Колганова



Продолжительность 2 ч. 50 мин.


Спектакль - номинант Премии «Золотая Маска» 2006 года
фотографии © Филипп Дронов, Татьяна Иванова


22, 23 марта на сцене ЦИМа

«На дне» – пьеса сегодняшняя. Она всегда мне нравилась, несмотря на школьную оскомину. Для меня это пьеса о незнании людьми самих себя. Ты думаешь, что у тебя на дне одно, а там совсем другое, прямо противоположное тому, что ты думаешь. Если ставить эту историю в социальном смысле, тогда, по моему мнению, она не будет стоить ломаного гроша, мы возвратимся к глупому школьному вопросу: Лука и Сатин – антиподы или родственные души?
Лев Эренбург, интервью газете «Петербург на Невском»




В отношении Горького я не склонен клеить ярлыки и ярлычки. Я отношусь к нему как к одной из самых противоречивых фигур русской литературы. Фигуре противоречивой, контрапунктной, самой себя исключающей. Биография Горького свидетельствует о том, что он был человеком чрезвычайно чувственным. В нем всю жизнь вели борьбу смущение и чувственность. Он весь из таких противоречий. И в каких-то вещах, которые им декларируются напрямую, как правило, между строк прочитываешь и домысливаешь нечто совсем другое, тем не менее, в этих строчках заложенное. Что касается «На дне», то среди огромного спектра всевозможных тем и мотивов совершенно внятно на сегодняшний день для меня и для труппы был самым важным вопрос человеческой иллюзии. В самом широком смысле, включая сюда самую банальную иллюзию и вопросы веры, отношений человека и Бога; вопрос надежды человека на Бога или на что-то еще; вопрос подконтрольности человека и невозможность, грубо говоря, жить без иллюзии. Чего бы она ни стоила: она может стоить копейку, эта иллюзия, как финал «На дне», когда сидят два пьяных на крыше и радуются тому, что, наконец, встретились через всю жизнь, а зачем эта встреча, как быстро она кончится, домысливает зритель. Эта история совершенно призрачная, глупая, немыслимая, и тем не менее, без иллюзии человеку жить нечем. Как он смешон в этой иллюзии, как страшен, как печален!
Лев Эренбург, интервью журналу «Зрительный ряд»


Рациональную логику исследования человеческой природы «небольшие драматические» артисты заменили энергией неподдельного отчаяния, актерской экспрессией и рваным бешеным ритмом. «На дне» по-настоящему избыточен, содержит в себе горы сценического «мусора» – но этим и хорош. В нем есть безусловное обаяние театрального панка – шумное, грязное, неприятное (в смысле – некомфортное), местами глуповатое, однако «дикое, но симпатичное». Молодое и искреннее. Хулиганский шарм молодых скептиков из НДТ кажется мне предпочтительней ранней старческой сентиментальности иных постановок. Оглушительный крик героев «дна» не имеет никакого отношения к мифам о социально-революционном пафосе горьковской пьесы. Они орут, накручивая себя, вгоняя в истерику, потому что и вправду думают, что «так жить нельзя». Они впервые сделали открытие о несовершенстве мира и слабости человека в нем. И ужаснулись. И отчаялись. Для молодых актеров не стоит горьковский вопрос – жалеть или уважать человека. Разумеется, жалеть – и с неистовой страстью, поскольку речь идет о себе, любимых. А еще они догадались, что уважать-то особенно не за что. Когда-то этот первый ожог от соприкосновения с реальностью транслировал русский рок-н-ролл. Но он мертв, а дети рождаются. И орут. И требуют Бога.
«Город»