Театральная компания ЗМ

Пресса

16 октября 2013

Балет разобрали на «Atomos»

Татьяна Кузнецова | Газета «Коммерсант»

В лондонском театре "Сэдлерс Уэллс" Уэйн Макгрегор, гуру современной британской хореографии, представил премьеру спектакля "Atomos", созданного по рецептам когнитивной психологии вместе с танцовщиками его собственной труппы Random Dance Company. В хитросплетениях мыслящих тел разбиралась ТАТЬЯНА Ъ-КУЗНЕЦОВА.




43-летний Уэйн Макгрегор — долговязый, шарнирно-подвижный, наголо бритый, импульсивный — менее всего похож на хореографа-интеллектуала. Скорее на мальчишку, азартно расковыривающего подаренного робота, чтобы узнать, как он работает. "Робот" Макгрегора — он сам и его артисты; цель — изучить процесс постановки балета с помощью новейших достижений когнитивной науки; путь — создание его компьютерной модели на основе анализа всех стадий постановочных репетиций: от первых шагов-обсуждений до закрепления уже завершенных фрагментов. В последнем эксперименте Макгрегора участвовал социальный антрополог, специалист по межличностным связям профессор Джеймс Лич, расставивший в репетиционном зале девять камер и снимавший с них научно-компьютерный навар наблюдений над взаимодействием артистов. Весь процесс еще накануне премьеры стал достоянием публики: в галерее Welcome Collection открылась специальная выставка, посвященная "Atomos", с видеоэкскурсом в прошлые изыскания Макгрегора и подробным видеоразбором новейших достижений, снабженным комментариями специалистов.




А сам Макгрегор собрал перед премьерой особо пытливых зрителей, чтобы рассказать, как он докопался до "Атомов".




Однако этот спектакль можно (пожалуй, даже нужно) смотреть не вооруженным познаниями глазом — достаточно очков, которые раздают зрителям: видеоизображения на семи подвешенных над сценой мониторах сняты в 3D. Впрочем, и без очков обойтись можно, хотя наползающие на публику огненные круги, или обрезки танцующих тел, или дым из заводских труб на фоне ядовито-оранжевого неба дополняют и отчасти поясняют происходящее на сцене. Только не стоит искать прямых связей, припечатывая "Atomos" клеймом "экологический" или, не дай бог, "лингвистический" балет. Это — чистейшая абстракция, отдаленно напоминающая первые компьютерные штудии Мерса Каннингема. Однако у темпераментного изобретателя Макгрегора она наполнена таким обилием режиссерских приемов, такой энергичной и разнообразной лексикой и такой калейдоскопической игрой с пространством, что возникает искушение вычитать в ней какую-то связную историю.




Фундаментальное отличие "Atomos" от прежних "научных" спектаклей Макгрегора в том, что он начисто лишен эротической подоплеки. Не в смысле целомудрия поддержек и па (фантазия хореографа по обыкновению не знает удержу в способах и вариантах переплетения тел) — просто артисты в этом спектакле действительно части целого, а не индивидуумы-персонажи с собственной, пусть и невербальной историей. Начиная с первого фрагмента, в котором десять танцовщиков, заключенные в световой квадрат, мечутся и клубятся, выдавливая из многосоставной "молекулы" одиночные "атомы" и заканчивая сольными вариациями, — все композиции "Atomos" посвящены телу думающему, а не чувствующему. И знаменитая реплика Джорджа Баланчина, ответившего на вопрос о смысле своих бессюжетных балетов "Когда на сцене танцуют вместе мужчина и женщина, какой еще смысл вам нужен?", теряет свою актуальность в "Atomos" Макгрегора: его мужчин и женщин, находящих друг друга в тщательно просчитанном сценическом хаосе, соединяет вовсе не взаимное притяжение. Дуэты с взаимозаменяемыми партнерами с временным включением третьего или четвертого участника похожи скорее на химические реакции: смешение, бульканье, пар, взрыв — и вот уже из танцевального раствора создано совсем иное вещество.




Музыка A Winged Victory For the Sullen (так именуется дуэт композиторов-электронщиков Дастина О`Хэллорана и Адама Уилци, сопровождавших спектакль в компании добропорядочного струнного квинтета), вполне под стать той алхимии, которая творится на сцене: минималистичные повторы вдруг разбиваются мелодичной фортепианной фразой, зловеще грохочущий ритм растворяется отдаленным эхом в безмятежном штиле скрипичных разливов. Свет — квадратики пикселей, неуловимо меняющих цвет и яркость от нежно-розового до ядовито-зеленого,— формирует сценическое пространство, то сужая его до узкого коридора, то распахивая до необъятности. Сложно выстроенная вселенная Макгрегора оказывает почти гипнотическое воздействие: через каких-то 65 минут вы рискуете почувствовать себя ее атомом.



оригинальный адрес статьи