Пресса

Театр + современная литература. Прямая речь

В этом году «Детский Weekend» фестиваля «Золотая маска» открылся показами Лаборатории «Театр и современная литература для подростков», где представили пять эскизов по книгам современных авторов. «Недоросль» поговорил с режиссерами отрывков о выборе материала и роли современной литературы в театре для детей и подростков.


Наталья Пахомова

«Мучные Младенцы», автор Энн Файн, перевод Мария Людковская (издательство «Самокат»)


В книге показана фаза взросления героя, фаза возрастающих конфликтов с родителями. У него сложные отношения с мамой: она его вроде бы слышит, а вроде бы нет, так и он, с одной стороны, хочет с ней поговорить, а с другой – нет. Я сама сейчас прохожу эту стадию со старшим сыном, наверное, поэтому меня это так сильно затронуло.


Здесь еще очень важная вещь – про правду. Много неполных семей, но кто-то говорит детям правду, а кто-то объясняет, что папа, например, космонавт. А ребенок имеет право знать, потому что он человек. Взрослым прежде всего нужно научиться отвечать на вопросы. Когда нам неудобно, мы стараемся все замять и съехать на привычные вещи, а потом удивляемся, почему дети нам хамят.


Здесь очень классно рассказано про школу, это моя больная тема. Детей теперь загоняют в какие-то рамки, учат думать в режиме ответов на ЕГЭ, и все проблемные дети, по-моему – это лишь те, кто имеет силу на протест. Не обязательно быть отличником, чтобы быть хорошим человеком. Обществу свойственно на непохожих людей навешивать ярлыки, в школьном возрасте это особенно явно. И подростки начинают закрываться, квадратная голова – очень для меня зримый образ, это броня от внешних воздействий.


Современная литература важна, потому что нужно говорить с детьми и подростками про понятные им вещи. У нынешних детей – другое детство, другие проблемы. Они гораздо раньше нас сталкиваются с проблемой материального благосостояния, разочарований в их жизни тоже в разы больше. Сейчас все очень стремительно, и на детей наваливается куча ответственности, причем уже с первого класса. Ребенок в наше время более уязвим. От него только требуют, но взамен вместо ласки чаще дают новый гаджет.


Галина Зальцман
«По ту сторону синей границы», автор Дорит Линке, перевод Вера Комарова (издательство «Самокат»)


Я выбрала этот материал, потому что, мне кажется, очень важно говорить о свободе вообще. И о том, что молодое поколение, которое сейчас начинает жизнь, – это и есть наше будущее. Они должны понимать, что в их руках наша свобода – и их свобода. А самое страшное в жизни – это границы. Эта книга понятна и знакома, мы это еще помним, и не хочется попасть туда снова.


Школа довольно часто бывает такой, как показано в книге: жесткой, назидательной. Школа – это модель государства, если государство закрытое, то и школа будет такой же, поскольку она – его отражение. Часто дети не рассматриваются там как люди, которые имеют право выражать свое мнение, влиять на ситуацию, они должны только принимать то, что дано сверху. А это неправильно, потому что цель школы – вырастить человека. Он должен понимать, что может что-то сделать, изменить, иначе из него не вырастет личность. Если ребенку с ранних лет бесконечно обрезать ветки со всех сторон, то он вырастет в нужном направлении: за таким человеком легко следить, им легко управлять, он делает то, что надо, потому что уже с самого детства подстрижен под определенную схему – и это страшно.


Для того чтобы конкурировать с кино, театру нужно брать темы, которые волнуют подростков. Материал, написанный современным языком, с современной скоростью происходящих событий. Сегодняшнему человеку линейная композиция уже неинтересна – мы живем в нелинейном мире, легко воспринимаем смещение пространства, контекста, можем смотреть сквозь время. А современного подростка линейный рассказ тем более не захватывает, он сразу понимает, что там к чему, ему становится неинтересно. Сама форма текстов должна отражать сегодняшний мир, а он изменился довольно серьезно.


Анна Соколова
«Пик», автор Роланд Смит, перевод Илья Свердлов (издательство «Розовый жираф»)

В этой книге много тем, но меня особенно заинтересовал стык культур: европейцев и людей, которые живут у подножия Эвереста. Европейцы всегда деятельны, а здесь, чтобы подняться на вершину, нужно прийти и ждать: неделю, месяц. Наш тип сознания не позволяет нам просто сидеть, нам постоянно нужно что-то делать. Вот это столкновение культур выворачивает наизнанку.


Для меня пик – это то, к чему мы все стремимся, это как наша жизнь: на пути к вершине стоят лагеря, и мы постепенно поднимаемся из одного в другой. Пик – это не просто физическая вершина. Мне нравится, что герой в итоге отказывается от восхождения – он понимает, что ему туда не надо. Например, человек строит карьеру, он проделал большой путь, отказался от всего, разрушил свою семью и, не дойдя трех метров, понял, что вот так ему – не надо. У каждого свой путь. Эта мысль мне очень интересна, наверное, поэтому я взяла этот роман. Здесь же не только про подростка, но и про всех нас, про любого человека.


В современной литературе для подростков мне нравятся сюжеты. Мне кажется, литература быстрее откликается на изменение сознания детей. И скорее даже зарубежная литература, потому что отечественная, кажется, еще живет сюжетами, которые черпает из прошлого. К лаборатории я прочитала много книг, и все это была в основном переводная литература. Эти сюжеты соответствуют тому, о чем ребенок думает, чем живет, поэтому показывать это в театре сейчас особенно важно. Пьес для подростков совсем мало, а проза дает интересные решения. Правда, здесь встает вопрос инсценировки – очень непросто ее сделать, это правда кропотливая работа. Мы взяли одну линию, но очень много над ней работали, хотя это лишь небольшая часть книги. А если делать инсценировку для полноценной работы и делать ее хорошо – это правда очень непросто.


Катя Корабельник
«Дети ворона», автор Юлия Яковлева (издательство «Самокат»)


В этой книге серьезная тема переплетается с фантасмагорией, вроде бы исторический материал, а подан как сказочный. У нас хорошие детские книжки, но фантасмагории мало, а это ужасно визуально богатый жанр, а дети все же визуалы. Я сначала своему ребенку купила книгу «История старой квартиры», и он начал меня спрашивать – «Что это? А что это?». Я думаю, а что я буду говорить, пусть он придет и посмотрит. Всегда нужно отвечать ребенку не односложно. Вот это мой развернутый ответ ему. Пусть сам решает, кто хороший, а кто нет, я ему покажу, а он сам выводы сделает.


Вообще, по этой книге мы будем делать спектакль. Я знаю, как можно поставить его на большой сцене с большим количеством народа, а у нас будет маленькая черная комната и всего пять актеров. Как это сделать, я не знала и решила попробовать здесь. Можно сказать, мы разминаем материал перед дальнейшей работой.


А современная литература детская и подростковая – очень высокого уровня, я ее читаю уже лет 15, как только начали появляться такие книги. Я все читаю: оно горячее и ужасно сценичное. К тому же у нас не так много спектаклей 12+, детям этого возраста почти некуда пойти. А сейчас на лабораторию пришли девчонки 12-13 лет, сами пришли, без родителей, значит, им это интересно, значит, для них надо делать спектакли.


Женя Беркович
«Считалка», автор Тамта Мелашвили, перевод Александр Эбаноидзе (издательство «Самокат»)


Из предложенного списка я прочитала книги четыре, и на меня напала некоторая тоска. Я читала наугад, и мне попадалась очень правильная европейская современная литература с очень важными проблемами. Читаю и думаю: круто, что есть целый корпус такой литературы для подростков. Но что там ставить – я не понимаю. Это хорошие книги, но было ощущение некой стерильности: вот книжка про то, как пережить потерю родителей, вот про то, как быть другим в коллективе, про буллинг и так далее. Это дико круто, но совершенно не хотелось с этим начинать жить. А «Считалку» отобрала по аннотации: про войну, Грузию, значит, другая должна быть интонация после Германии, Франции, Нидерландов. Прочитала первые фраз десять – и поняла, что больше ничего искать не буду, что это мое. Потому что, с одной стороны, это, конечно, жесть невероятная, а с другой, книга настолько поэтичная. Но от этого только страшнее – дело не в том, что за этой поэтичностью прячут какие-то страшные вещи, наоборот, она их подчеркивает.


Если для детей в театре еще что-то есть, то для подростков спектаклей совсем мало. Разговаривать с ними про серенького зайчика бессмысленно, это возраст, когда нужно говорить про острые, страшные, тяжелые и неприятные вещи, а этого все ужасно боятся. Потому что не дай бог поставишь не ту маркировку или придут возмущенные родители и прямо из фойе пойдут в прокуратуру. Поэтому мало что ставят в итоге. Если для малышей есть целый мир сказок, то для подростков в принципе не так много и классической литературы, поэтому театр все время ищет новые тексты. Вот лаборатория, например, хочет показать, что хорошей прозы чертова куча и с ней тоже можно работать.