Пресса
Конкурсная программа
Региональные проекты
«Золотая Маска в кино»
Зарубежные проекты
«Золотая Маска в городе»
Детский Weekend
Внеконкурсная программа
Архив
24 апреля 2009
Драма
Хотя в дни, когда верстается номер, мы еще не знаем лауреатов "Золотой маски", ни на минуту не сомневаемся, что решение жюри вызвало восторг одних, негодование других и недоумение третьих. Так бывает всегда и, наверное, будет продолжаться до тех пор, пока "Маска" объединяет фестиваль и конкурс. Знаменитые Авиньон и Эдинбург, для многих эталонные, соревнований не устраивают. Да и у нас солидный "Балтийский дом", проходящий в Санкт-Петербурге, от конкурса со временем отказался. Хотя, на первый взгляд, именно он должен придавать смотру напряжение, держать, что называется, интригу, как раз вроде бы то самое, без чего немыслим театр. Но театр немыслим и без закулисья, где понятие "интрига" обретает совсем другой смысл. А появление иных творений в фестивальной афише приводит порой в такой ступор, что даже самые благодушные впадают в манию подозрительности.
И здесь пора задать первый "юбилейный" вопрос: обрела ли "Маска" за пятнадцать лет репутацию? Обратившись и к бывшим лауреатам, и к традиционным номинантам, и к тем, кто этой чести не удостаивался, я попробовала выяснить, является ли для них выдвижение на "Маску" знаком качества. Ответ был единодушным и, скажем прямо, неюбилейным: "Все в нашей теперешней жизни, что начинается с чистых помыслов и с благими намерениями, неизбежно превращается в коммерцию". Приехавшие в Москву провинциалы оказались благожелательнее и почтительнее. Не только победа, но даже участие в фестивале может реально повлиять на их жизнь, повысить статус в глазах губернатора, помочь привлечь спонсоров и т. д., и т. п. В судьбе же москвичей и петербуржцев эта награда ничего не меняет. Что безразлично для мастеров и обидно для молодых. Еще одно косвенное подтверждение отсутствия репутации. Задуманная когда-то как дань уважения профессионалов к профессионалам, как игра по гамбургскому счету, "Маска" год от года так размывала свои критерии, что они перестали просматриваться. На этот выпад-упрек всегда незамедлительно следует один и тот же отпор: "Каков театр, таков и фестиваль. Неча на зеркало пенять..." В этой риторике столько же лукавства, сколько и безответственности. Чем больше в афише спектаклей серых, а порой и откровенно провальных, тем необъяснимее их предпочтение десяткам таких же. Вот тут-то как раз и появляется широкий простор для подозрений нехудожественного свойства.
Не будем далеко ходить. Взглянем на претендентов нынешнего года. В борьбе за лучший драматический спектакль участвует 16 спектаклей. С большой натяжкой, со скидкой на вкусовые пристрастия только половина из них конкурентоспособные. А уж представление Самарского театра болгарской пьесы "Полковник-птица", похоже, выбирали с широко закрытыми глазами, его можно махнуть на любое, просто ткнув пальцем в карту России. Зато, видимо, глаза широко открыли, присматриваясь к сексуальным играм красноярской "Чайки". Стало доброй традиций являть публике хоть одну клубничку.
Председатель жюри прошлогодней "Маски" профессор Алексей Бартошевич заметил с горечью, что все меньше и меньше достижений на сцене большой и все чаще они явлены в пространствах малых. Организаторы, видимо, приняли его слова на свой счет и выставили на сей раз аж десять названий. Тем самым поставив жирный крест на гамбургском счете. Когда закончился спектакль БДТ "Дядюшкин сон", украшенный корифеями отечественной сцены Алисой Фрейндлих и Олегом Басилашвили, спектакль, от которого веяло всем тем, с чем когда-то боролся Товстоногов, трудно было возразить недоумевающим: "А почему "масочники" пренебрегают, ну, к примеру, театром Моссовета или Малым?" Узость взгляда - это, кстати, еще одна тема, которая по большей части справедливо раздражает артистов, чьи роли, порой блистательные, в не всегда блистательных спектаклях остаются вне поля зрения.
Отсутствие критериев - это не только качественный разнобой, гораздо важнее отсутствие всяких внятных тенденций. Если взять за аналогию кинофорумы с репутацией, то всем понятно, чем Каннский отличается от Берлинского, Венецианский от Роттердамского. Ясно, что поддерживается, где идут на поводу мейнстрима, а где ему с упорством противостоят. Грустно, но за 15 лет "Золотая маска" не обрела лица. Может быть, действительно имя определяет судьбу. А победителей поздравляем независимо от того, стали ли ими Кристиан Люпа, поставивший "Чайку" в Александринке, Алексей Бородин, поднявший груз "Берега утопии", Сергей Женовач, инсценировавший "Битву жизни", или Кама Гинкас, нашедший в "Роберто Зукко" ключ к новейшей драме. Ведь другой национальной театральной премии у нас нет.
Музыка
Семь опер, семь балетов, пять гибридов оперетт с мюзиклом, четыре опуса современного танца - такой урожай собрала музыкальная часть "Золотой маски". Сюжеты по просмотре программы получились нежданные: самым передовым жанром оказалась вдруг старушка опера. Три новых для сцены партитуры - "Александр Македонский" Владимира Кобекина, "Братья Карамазовы" Александра Смелкова и "Очарованный странник" Родиона Щедрина - при всей разности стилей и качества дарят прекрасную иллюзию, что давно объявленный "конец времени композиторов" еще не наступил. На прежних конкурсах современные авторы большой формы были исчезающим видом, а ныне выдался урожайный год, вместе с авторами мюзиклов композиторов пятеро, есть прецедент, есть конкуренция. Глядишь, и впредь обнаружатся современные композиторы, готовые работать не в студийной тиши, а с безумным организмом театра.
В балете сюрпризов как будто не случилось: ни в смысле выбора репертуара - танцуют больше классику, ни в смысле позиций - в лидеры безоговорочно вышел Большой театр. Москвичи блеснули количеством представленных на конкурс постановок (три из семи), качеством и стилевым разнообразием, справившись и с эпическим "Пламенем Парижа", и со старинной "Сильфидой", и с балетным триллером "Урок" по пьесе Ионеско. Театр вышел в фавориты, особенно на фоне "засухи" своего любимого конкурента Мариинского. Вне вечного основного сюжета "для двоих" обнаружился печальный тренд. Оба представленных на конкурс провинциальных театра привезли балетные блокбастеры: Новосибирск - "Баядерку", Пермь - "Корсара". Что тому причиной, мода ли балетных столиц докатилась до "мест", "Тарас Бульба" с "Чингис Хааном" делают ли свое дело, или просто театры предпочитают в нестабильное время не рисковать, только выглядят они неважно и отдают секонд-хендом. В том, что в этих обстоятельствах героем "Маски" стал Большой театр, нет ничего удивительного. Другой разговор, что героиней стал не заслуженный институт, а солистка Мариинского театра Диана Вишнёва, ушедшая в сольное плавание с продюсером Сергеем Даниляном. В программе "Диана Вишнёва: красота в движении" они собрали интеллектуальный балет, балет-фокус и балет-этюд, чем создали важный прецедент. Во-первых, сольные проекты на фоне махины национального конкурса выглядят уязвимо. Во-вторых, рисковать показом трех новинок в один вечер, как рискнули Вишнёва и Данилян, не позволил себе ни один стационарный театр. Ну и в-третьих, достойными песни оказались не только безумство храбрых, но и их вкус.
Хроническая жанровая невнятица в номинации оперетты и мюзикла в этом году, как ни странно, стала почвой для достойных спектаклей. На "Екатерину Великую" изначально возлагались надежды, ведь поставил ее находящийся сейчас на подъеме Екатеринбургский театр музкомедии. Текст либретто Александра Анно вообще выбивается из ряда примитивных собратьев, выделяя в историческом сюжете не дешевую злободневность, а философскую актуальность. Хуже всего обстоят дела в современном танце, и это особенно обидно, потому что именно "Золотая маска" в свое время признала маргинальный жанр полноправным. Как часто бывает, contemporary dance оказался умнее своих создателей: в двух достойных внимания спектаклях есть сквозная тема - танцовщикам не хватает воздуха. Чем это грозит жанру, догадаться нетрудно.
Итоги "художественно-позиционных боев" не слишком радуют, и главная причина - предсказуемость игроков. В опере в бой идут одни старики, дождавшиеся своего часа. В балете честь мундира спасает прекрасная дама, в одиночку "ответившая за прогресс". Современный танец тихо умирает. Увеличено количество номинаций (в музыкальном театре разделены теперь работа просто художника, художника по свету и художника по костюмам), что подчеркивает профессионализм подхода, но и множит сущности без необходимости. Налицо общая усталость формы национальной театральной премии. Похоже, "Золотая маска" и сама об этом догадывается - иначе откуда бы взялись "Маска плюс" и главная индульгенция нынешнего марафона - программа "Легендарные имена и спектакли ХХ века". Так хотелось бы увидеть в сезонном потоке спектаклей что-нибудь, хотя бы отдаленно похожее на них по качеству. Жаль, что чудес не случилось.
оригинальный адрес статьи
Весенний призыв
Мария Седых, Лейла Гучмазова | ИтогиДрама
Хотя в дни, когда верстается номер, мы еще не знаем лауреатов "Золотой маски", ни на минуту не сомневаемся, что решение жюри вызвало восторг одних, негодование других и недоумение третьих. Так бывает всегда и, наверное, будет продолжаться до тех пор, пока "Маска" объединяет фестиваль и конкурс. Знаменитые Авиньон и Эдинбург, для многих эталонные, соревнований не устраивают. Да и у нас солидный "Балтийский дом", проходящий в Санкт-Петербурге, от конкурса со временем отказался. Хотя, на первый взгляд, именно он должен придавать смотру напряжение, держать, что называется, интригу, как раз вроде бы то самое, без чего немыслим театр. Но театр немыслим и без закулисья, где понятие "интрига" обретает совсем другой смысл. А появление иных творений в фестивальной афише приводит порой в такой ступор, что даже самые благодушные впадают в манию подозрительности.
И здесь пора задать первый "юбилейный" вопрос: обрела ли "Маска" за пятнадцать лет репутацию? Обратившись и к бывшим лауреатам, и к традиционным номинантам, и к тем, кто этой чести не удостаивался, я попробовала выяснить, является ли для них выдвижение на "Маску" знаком качества. Ответ был единодушным и, скажем прямо, неюбилейным: "Все в нашей теперешней жизни, что начинается с чистых помыслов и с благими намерениями, неизбежно превращается в коммерцию". Приехавшие в Москву провинциалы оказались благожелательнее и почтительнее. Не только победа, но даже участие в фестивале может реально повлиять на их жизнь, повысить статус в глазах губернатора, помочь привлечь спонсоров и т. д., и т. п. В судьбе же москвичей и петербуржцев эта награда ничего не меняет. Что безразлично для мастеров и обидно для молодых. Еще одно косвенное подтверждение отсутствия репутации. Задуманная когда-то как дань уважения профессионалов к профессионалам, как игра по гамбургскому счету, "Маска" год от года так размывала свои критерии, что они перестали просматриваться. На этот выпад-упрек всегда незамедлительно следует один и тот же отпор: "Каков театр, таков и фестиваль. Неча на зеркало пенять..." В этой риторике столько же лукавства, сколько и безответственности. Чем больше в афише спектаклей серых, а порой и откровенно провальных, тем необъяснимее их предпочтение десяткам таких же. Вот тут-то как раз и появляется широкий простор для подозрений нехудожественного свойства.
Не будем далеко ходить. Взглянем на претендентов нынешнего года. В борьбе за лучший драматический спектакль участвует 16 спектаклей. С большой натяжкой, со скидкой на вкусовые пристрастия только половина из них конкурентоспособные. А уж представление Самарского театра болгарской пьесы "Полковник-птица", похоже, выбирали с широко закрытыми глазами, его можно махнуть на любое, просто ткнув пальцем в карту России. Зато, видимо, глаза широко открыли, присматриваясь к сексуальным играм красноярской "Чайки". Стало доброй традиций являть публике хоть одну клубничку.
Председатель жюри прошлогодней "Маски" профессор Алексей Бартошевич заметил с горечью, что все меньше и меньше достижений на сцене большой и все чаще они явлены в пространствах малых. Организаторы, видимо, приняли его слова на свой счет и выставили на сей раз аж десять названий. Тем самым поставив жирный крест на гамбургском счете. Когда закончился спектакль БДТ "Дядюшкин сон", украшенный корифеями отечественной сцены Алисой Фрейндлих и Олегом Басилашвили, спектакль, от которого веяло всем тем, с чем когда-то боролся Товстоногов, трудно было возразить недоумевающим: "А почему "масочники" пренебрегают, ну, к примеру, театром Моссовета или Малым?" Узость взгляда - это, кстати, еще одна тема, которая по большей части справедливо раздражает артистов, чьи роли, порой блистательные, в не всегда блистательных спектаклях остаются вне поля зрения.
Отсутствие критериев - это не только качественный разнобой, гораздо важнее отсутствие всяких внятных тенденций. Если взять за аналогию кинофорумы с репутацией, то всем понятно, чем Каннский отличается от Берлинского, Венецианский от Роттердамского. Ясно, что поддерживается, где идут на поводу мейнстрима, а где ему с упорством противостоят. Грустно, но за 15 лет "Золотая маска" не обрела лица. Может быть, действительно имя определяет судьбу. А победителей поздравляем независимо от того, стали ли ими Кристиан Люпа, поставивший "Чайку" в Александринке, Алексей Бородин, поднявший груз "Берега утопии", Сергей Женовач, инсценировавший "Битву жизни", или Кама Гинкас, нашедший в "Роберто Зукко" ключ к новейшей драме. Ведь другой национальной театральной премии у нас нет.
Музыка
Семь опер, семь балетов, пять гибридов оперетт с мюзиклом, четыре опуса современного танца - такой урожай собрала музыкальная часть "Золотой маски". Сюжеты по просмотре программы получились нежданные: самым передовым жанром оказалась вдруг старушка опера. Три новых для сцены партитуры - "Александр Македонский" Владимира Кобекина, "Братья Карамазовы" Александра Смелкова и "Очарованный странник" Родиона Щедрина - при всей разности стилей и качества дарят прекрасную иллюзию, что давно объявленный "конец времени композиторов" еще не наступил. На прежних конкурсах современные авторы большой формы были исчезающим видом, а ныне выдался урожайный год, вместе с авторами мюзиклов композиторов пятеро, есть прецедент, есть конкуренция. Глядишь, и впредь обнаружатся современные композиторы, готовые работать не в студийной тиши, а с безумным организмом театра.
В балете сюрпризов как будто не случилось: ни в смысле выбора репертуара - танцуют больше классику, ни в смысле позиций - в лидеры безоговорочно вышел Большой театр. Москвичи блеснули количеством представленных на конкурс постановок (три из семи), качеством и стилевым разнообразием, справившись и с эпическим "Пламенем Парижа", и со старинной "Сильфидой", и с балетным триллером "Урок" по пьесе Ионеско. Театр вышел в фавориты, особенно на фоне "засухи" своего любимого конкурента Мариинского. Вне вечного основного сюжета "для двоих" обнаружился печальный тренд. Оба представленных на конкурс провинциальных театра привезли балетные блокбастеры: Новосибирск - "Баядерку", Пермь - "Корсара". Что тому причиной, мода ли балетных столиц докатилась до "мест", "Тарас Бульба" с "Чингис Хааном" делают ли свое дело, или просто театры предпочитают в нестабильное время не рисковать, только выглядят они неважно и отдают секонд-хендом. В том, что в этих обстоятельствах героем "Маски" стал Большой театр, нет ничего удивительного. Другой разговор, что героиней стал не заслуженный институт, а солистка Мариинского театра Диана Вишнёва, ушедшая в сольное плавание с продюсером Сергеем Даниляном. В программе "Диана Вишнёва: красота в движении" они собрали интеллектуальный балет, балет-фокус и балет-этюд, чем создали важный прецедент. Во-первых, сольные проекты на фоне махины национального конкурса выглядят уязвимо. Во-вторых, рисковать показом трех новинок в один вечер, как рискнули Вишнёва и Данилян, не позволил себе ни один стационарный театр. Ну и в-третьих, достойными песни оказались не только безумство храбрых, но и их вкус.
Хроническая жанровая невнятица в номинации оперетты и мюзикла в этом году, как ни странно, стала почвой для достойных спектаклей. На "Екатерину Великую" изначально возлагались надежды, ведь поставил ее находящийся сейчас на подъеме Екатеринбургский театр музкомедии. Текст либретто Александра Анно вообще выбивается из ряда примитивных собратьев, выделяя в историческом сюжете не дешевую злободневность, а философскую актуальность. Хуже всего обстоят дела в современном танце, и это особенно обидно, потому что именно "Золотая маска" в свое время признала маргинальный жанр полноправным. Как часто бывает, contemporary dance оказался умнее своих создателей: в двух достойных внимания спектаклях есть сквозная тема - танцовщикам не хватает воздуха. Чем это грозит жанру, догадаться нетрудно.
Итоги "художественно-позиционных боев" не слишком радуют, и главная причина - предсказуемость игроков. В опере в бой идут одни старики, дождавшиеся своего часа. В балете честь мундира спасает прекрасная дама, в одиночку "ответившая за прогресс". Современный танец тихо умирает. Увеличено количество номинаций (в музыкальном театре разделены теперь работа просто художника, художника по свету и художника по костюмам), что подчеркивает профессионализм подхода, но и множит сущности без необходимости. Налицо общая усталость формы национальной театральной премии. Похоже, "Золотая маска" и сама об этом догадывается - иначе откуда бы взялись "Маска плюс" и главная индульгенция нынешнего марафона - программа "Легендарные имена и спектакли ХХ века". Так хотелось бы увидеть в сезонном потоке спектаклей что-нибудь, хотя бы отдаленно похожее на них по качеству. Жаль, что чудес не случилось.
оригинальный адрес статьи
