Театральная компания ЗМ
Леонид Десятников

Утраченные иллюзии

Большой театр, Москва
Премии «Золотая Маска» 2012г. - «Лучшая работа композитора в музыкальном театре», «Лучшая работа художника по костюмам в музыкальном театре»
Номинации на Премию «Золотая Маска» - «Лучший спектакль в балете», «Лучшая работа дирижера», «Лучшая работа хореографа»,«Лучшая работа художника в музыкальном театре», «Лучшая работа художника по свету», «Лучшая женская роль» (Наталья Осипова, Екатерина Крысанова )

балет в 3-х действиях



Либретто по мотивам оригинального либретто Владимира Дмитриева, основанного на одноименном романе Оноре де Бальзака



Хореограф-постановщик: Алексей Ратманский

Дирижер-постановщик: Александр Ведерников

Сценография и костюмы: Жером Каплан

Художник по свету: Венсан Милле

Консультант по драматургии: Гийом Гальен



Артисты: Владислав Лантратов, Иван Васильев, Вячеслав Лопатин, Андрей Меркурьев, Наталья Осипова, Екатерина Крысанова, Руслан Скворцов, Александр Волчков, Андрей Болотин, Артем Овчаренко, Александр Петухов, Егор Симачёв, Сергей Минаков, Алексей Лопаревич, Илья Воронцов, Александр Фадеечев, Ян Годовский, Денис Медведев, Ольга Кишнёва, Виктория Осипова, Чинара Ализаде, Анна Тихомирова, Юрий Баранов, Александр Войтюк, Павел Дмитриченко, Егор Хромушин, Михаил Шеламов, Анна Антропова, Ирина Семиреченская, Анастасия Винокур, Людмила Ермакова, Михаил Крючков, Максим Суров



Продолжительность 2 ч. 40 мин




«Утраченные иллюзии» – отчасти продолжение театральной темы «Детей Розенталя». Так же как в «Детях», в балете нет цитат (исключение – легендарная «Качуча»), нет «стилизации» как противопоставления «своему»; он, если угодно, весь – стилизация и в то же время весь – «от души», спокен фром май харт, как сейчас выражаются. Разумеется, есть отсылки к Шуману, Шопену; но еще более важным для меня было пересочинение французской музыки XIX века – в довольно широком диапазоне, вплоть до Равеля. Я имею в виду ее изумительную свежесть, ее плагальность с тяготением к натуральным ладам и даже пентатонике (у Массне, например), короче говоря, ее неподчиняемость ортодоксальному австро-немецкому мажоро-минору. Этим, кстати, она близка музыке русской; здесь же, возможно, коренится парижский успех ранних дягилевских антреприз.

В музыке балета есть еще один пласт, которого не было в первоначальном либретто, он как бы над «историей». Это положенные на музыку два французских стихотворения Тютчева, в оригинале и в переводах. Все это сплавлено таким образом, что невозможно определить, где свое, а где чужое.

Поначалу передо мной витал смутный образ какого-то бальзаковского героя, Жана Маре с его неправдоподобной гурченковской талией. Вскоре я забыл о нем. Он... такой шумановский герой, Флорестан, он по амплуа неврастеник. Но морального измерения здесь нет и быть не может.
Я не склонен давать героям моральные оценки. Бальзаковский Люсьен, безусловно, заслуживает некоторого осуждения. Но Люсьен в балете – схематическая фигура, здесь не может быть психологии, развития образа. Мятущийся юноша – этим все сказано. Вы можете читать этот балет как абстрактный, бессюжетный, если пожелаете.

Леонид Десятников

Мы взяли старое либретто Дмитриева, писанное еще для Захарова и Асафьева в 1935, там все на месте, все понятно. Конечно, когда Леонид стал писать музыку, какие-то детали изменились в соответствии с музыкальной логикой. Я услышал музыку всего балета целиком через полтора месяца после начала работы в зале. Наверное, так работали в старину – композитор приносит тебе готовый номер к репетиции. Это очень страшно и весело. Вообще, я отношусь к музыке Десятникова, как к чуду, случившемуся в моей балетмейстерской жизни.

Меня завораживает название. Это словосочетание – трудноуловимая и важная часть нашей жизни, нашего времени, а может быть, всегдашнего времени. Думаю, что из всех жанров именно невербальный, но телесный (в отличие от музыки) балет способен приблизиться к этим тонким вещам. Мы, во всяком случае, к этому стремились.

Алексей Ратманский



Предмет партитуры «Утраченных иллюзий» – встреча трех эпох и трех культурных моделей. Из постмодернистского сегодня Десятников смотрит на романтизм девятнадцатого века и описываемое Бальзаком время сквозь ностальгический неоромантизм века двадцатого, только что разочаровавшегося в идеалах модернистской молодости. Партитура Десятникова настояна на двухвековом европейском опыте утраты культурных иллюзий – и потому так нестерпимо горька.

интернет-портал «OpenSpace.ru»




Историко-балетоведческий подтекст «Утраченных иллюзий» бросает вызов любому хореографу: тут необходимо имитировать различные стили танца и находить движения, соответствующие не просто романтической эпохе, но и характерам легендарных балерин. Как раз это любит и умеет делать хореограф Ратманский.

газета «Коммерсант. Weekend»


Современная игра в старинный балетный театр, ностальгия по утраченной эпохе простодушных и сильных чувств и составила сюжет спектакля Ратманского.

газета «Ведомости»